Несколько дней назад президент Обама дал весьма примечательное интервью корреспонденту CBS Стиву Крофту в его программе «60 минут». Обама выглядел усталым, но довольным, как человек успешно завершивший нечто очень важное, быть может, самое важное дело в своей жизни. Между тем ему еще предстоит год стоять за штурвалом внутренней и внешней политики США, и те дела, которые считаются самыми главными для его президентства, весьма далеки от завершения.

Иван Шилов ИА REGNUM.
Барак Обама.

В частности, дальнейшая судьба Трансатлантического и Транстихоокеанского партнерств вызывает большие сомнения. Причем судьба последнего, уже, казалось бы, решенная в наилучшем для Обамы смысле, внезапно вновь оказалась под угрозой после «предательства» Хиллари Клинтон. Бывший госсекретарь непосредственно перед теледебатами атаковала этот договор, одним из авторов которого она является. И произошло это после того, как Обама не стал по ее требованию вводить бесполетную зону над Сирией и вооружать так называемую умеренную оппозицию режиму Асада.

Надо сказать, время для такого интервью было выбрано крайне неудачно. Стивен Крофт считается тяжеловесом американской журналистики, и дать ему интервью — несбыточная мечта множества американских политических деятелей, в том числе членов Конгресса и Сената США. Он был первым журналистом, которому Обама дал интервью сразу после того, как стал президентом, и очень может быть, что это его последнее на этом посту, некая ретроспектива его деятельности. Между тем сейчас рейтинг Обамы находится на крайне низкой точке, и ему пришлось отвечать на вопросы Стива Крофта, связанные с очень низкой оценкой его достижений подавляющим большинством американцев. Тем не менее Барак Обама отвечал на эти вопросы с открытым забралом, утверждая, в частности, что его самым большим достижением является успешная борьба с последствиями экономического кризиса 2008 года, которую он вел весь свой первый срок в Белом доме.

Но пока он боролся с экономическим кризисом, его госсекретарь Хиллари Клинтон умудрилась поддержать исламистские перевороты в Тунисе, Египте, Ливии и Сирии, получившие название «арабской весны», и свой второй срок Обама начал с того, что постарался исправить последствия ее деятельности. В частности, именно с его благословения произошел контрпереворот в Египте, после которого президент Обама предложил Конгрессу объявить войну «Исламскому государству» официальным заявлением Конгресса США. Именно так требует объявлять настоящую войну конституция США, в отличие от необъявленных, «гуманитарных» войн, которые так любит устраивать Хиллари Клинтон.

К сожалению, те, кто считают, что сначала надо свалить Асада, а уже потом заниматься «Исламским государством», успешно провалили это предложение президента США, так как оно позволило бы Обаме ввести в действие закон 1939 года «О сотрудничестве с врагом» и посадить в тюрьму всех, кто сбрасывает оружие ИГИЛ и покупает у них нефть. И они продолжили вооружать так называемую умеренную оппозиции Асаду, которая, получив оружие, мгновенно превращается в ИГИЛ, борьба с которым благодаря им превратилась в позор Америки. А теперь, когда Россия начала действовать самостоятельно и лидером антиигиловской коалиции де-факто оказался президент России, Барак Обама внезапно дает интервью Стивену Крофту, несмотря на то, что большинство американцев расценивает эти геополитические изменения как стратегическое поражение США, за которое несет ответственность лично президент.

И Стивен Крофт задает ему вопрос: «А не утрачивают ли США лидерские позиции на Большом Ближнем Востоке благодаря слабости Барака Обамы как президента?..» Барак Обама начинает отвечать на этот вопрос в своей обычной дипломатичной манере, но Стивен Крофт начинает его перебивать и довольно агрессивно перечислять упреки в адрес Обамы. Последний в ответ включает свои ораторские способности и заставляет интервьюера признать, что эти упреки исходят от Израиля, Саудовской Аравии и ястребов Республиканской партии. В ответ Барак Обама открытым текстом говорит, что те, кто его упрекают в слабости, на самом деле хотят, чтобы он дал полный ход поставкам новейшего американского оружия противникам Асада и против России и даже начал новую войну в Сирии против законного правительства этой страны.

А в ответ на упрек в сдаче лидерских позиций президент Обама отвечает, что президент Путин лидером не является, так как действует вынужденно и, конечно, предпочел бы, чтобы армия президента Асада решила проблему ИГИЛ, «Аль-Каиды», «Аль-Нусры», а также прочей неумеренной оппозиции самостоятельно, без вмешательства российских ВКС. Кроме того, Обама переопределяет само понятие «лидерство», утверждая, например, что настоящее «лидерство» — это копирайт на борьбу с изменением климата, а не исполнение обязанностей Верховного главнокомандующего. И в каком-то смысле он прав, так как засуха в Калифорнии и ураганы с наводнениями в Новом Орлеане, Нью-Джерси и Нью-Йорке, конечно, представляют для США угрозу значительно большую, чем правительство Асада в Сирии.

К сожалению, в США такая точка зрения все еще считается благоглупостью, но президент Обама говорит эти «благоглупости», с большим трудом удерживаясь от торжествующей улыбки. Более того, создается впечатление, что он говорит нечто очень важное, ради чего он и пошел на это интервью. Так что же это за дело, завершение которого вынудило президента Обаму пойти на этот шаг, заставив его отвечать на самые неприятные вопросы в самое для себя неудобное время?

Ответ на этот вопрос дал, как ни странно, телеканал Fox5, который обратил внимание на слова Обамы в этом интервью, согласно которым он благодаря хорошей работе разведки США давно знал о том, что Россия готовится применить вооруженные силы для защиты сирийской государственности, олицетворяемой президентом Асадом. А возбудились ведущие на Fox5 не на похвалу американской разведке, которой все равно никто не поверил, а на то, что из этого признания следует, что Барак Обама чокался с президентом Путиным за здоровье ООН, зная, что так называемую умеренную оппозицию Асаду вскоре будут бомбить российские «Сушки».

И действительно, если Обама знал о том, что Россия готовится бросить свою военную мощь на весы сирийского конфликта, то во время личной встречи с президентом Путиным он, вне всяких сомнений, обсудил возможные реакции на эту акцию партии войны в США, которую возглавляет Хиллари Клинтон. И она не обманула ожидания, вполне предсказуемо потребовав введения «бесполетной зоны» в Сирии, которую она уже вводила в Косово и Ливии с неизменным успехом в смысле развязывания войны. И тогда становится понятным дополнительный смысл пуска российских крылатых ракет «Калибр» из акватории Каспийского моря, который в то же день после попытки объявить бесполетную зону в Сирии весьма наглядно показал, что американская авианосная группа в Персидском заливе во главе с авианосцем «Теодор Рузвельт» находится в зоне поражения малых ракетных кораблей «Буян-М».

Соответственно, становится понятной и мгновенная реакция на пуски «Калибров» президента Обамы, который, «опасаясь за стратегический ресурс» авианосной группы во главе с авианосцем «Теодор Рузвельт» и эскадрильи F-22 «Раптор» на авиабазе в Абу-Даби, приказал им немедленно покинуть район возможного превентивного удара российскими «Калибрами», возможности которых были столь наглядно продемонстрированы в день рождения президента России. Теперь вводить бесполетную зону над Сирией просто нечем, а влияния Хиллари Клинтон явно недостаточно для перемещения ударной авианосной группы в другой регион планеты, особенно при активном противодействии президента США.

Об этом решении президента Обамы с возмущением и поведал своим зрителям телеканал Fox5. А то, что они не понимают, что речь идет о предотвращенной ядерной войне, следует отнести на совесть милитаристской пропаганды. Fox5 просто не может вот так просто взять и объяснить американцам, что Россия опять является сверхдержавой, военная мощь которой как минимум сопоставима с военной мощью США, причем не только в ядерных, но и в конвенциональных вооружениях. А для президента Обамы это, конечно, является большой победой, достойным результатом его политической карьеры, так как он, судя по всему, давно знает об изменившемся стратегическом балансе, но президент, который, не желая признавать этот факт, доведет дело до катастрофы, не будет первым черным президентом США.