Пока Европа переговаривается, США требуют от России капитуляции

Ночные (с 6 на 7 февраля) московские посиделки в формате «Путин — Меркель — Олланд — без журналистов» — это, конечно, перспективная возможность хотя бы какого-то решения украинского конфликта. Хотя таких встреч и форматов (женевский, московский, нормандский, минский и прочая) было уже настолько много и все они были такие неудачные, что невольно вспоминается легендарный закон Митчелла: «Любую проблему можно сделать неразрешимой, если провести достаточное количество совещаний по ее обсуждению». Действительно — это уже даже не смешно. А в Москве собираются три совсем не последние человека на этой планете, представляющие Россию, Францию и Германию. Те страны, «за забором» которых уже почти год кипит война. Встретились — и ничего. Никаких официальных заявлений или комментариев, никакой политической реакции. Медиапространство бурлит, выдвигая версии и оценивая невербальные сигналы, замеченные во время 20-секундной фотосессии лидеров: кто как сложил руки и куда смотрел носок туфли Олланда. А что ему остается делать, этому пространству? Ведь все было «глухо», не было организовано даже респектабельного и принятого в приличных домах «слива информации» от «источника, пожелавшего остаться неизвестным».

И только на второй день после московской бессонницы было заявлено, что 11 февраля произойдет новое собрание в уже имевшем место «нормандском» формате: Путин — Меркель — Олланд — Порошенко. Новое заседание? Да здравствует закон Митчелла! Европейцам следовало бы потренироваться в скорости принятия и озвучивания публичных политических решений у своих заокеанских коллег. Скорости и, что куда более важно, своевременности. Ведь буквально за несколько часов до начала миротворческого турне фрау канцлера Германии и мсье президента Франции другой президент, Барак Обама, подписал законопроект H.R. 5859 (известный как Акт в поддержку свободы Украины). Который, по мнению немецкой газеты Deutsche Wirtschafts Nachrichten, «с российской точки зрения… должен читаться как объявление войны».

Учитесь, господа из Старого Света! Этот законопроект был единогласно принят поздним декабрьским вечером и за ПЯТЬДЕСЯТ ТРИ секунды! Судя по записи действий в Конгрессе (House Floor Activities Legislative Day of December 11, 2014). Не верится? Переводите сами…

Причем в зале заседаний в это время находилось три человека — конгрессмены Эд Ройс (Калифорния), Эллиот Энджел (Нью-Йорк) и Марси Каптур (Огайо).

Вот так!!! Когда речь идет о соблюдении своих национальных интересов, американцам глубоко плевать на процедуру, время и состав участников. Главное — иметь соответствующее текущему моменту решение. Приведением в жизнь которого занимаются уже экономисты, дипломаты и армия. В результате конфликты происходят «за семь морей» от границ США. И уже не важно, что эти конфликты самими же американцами и были спровоцированы — Афганистан, Ирак, Ливия, Сирия, Украина…

Но вернемся к Украине. Спустя более полутора месяцев после голосования в палате представителей, в день очередной «судьбоносной» евроформатной встречи, Обама подписывает законопроект H.R. 5859, который, по мнению американского экс-конгрессмена Дэнниса Кусинича, «далее поляризует наши отношения с Россией, цементирует российско-китайский альянс против гегемонии Запада, подрывает долгосрочную финансовую и физическую безопасность и передает Национальное казначейство в руки „военных спекулянтов“.

Под последними Кусинич понимает игроков, которые видят свою финансовую выгоду от возобновления холодной войны, которая с 1948 по 1991 год стоила налогоплательщикам США ДВАДЦАТЬ ТРИЛЛИОНОВ долларов (в ценах 2014 года), что превышает $18 триллионов нынешнего национального долга Соединенных Штатов.

H.R. 5859 (а отныне — Закон США) нет смысла излагать в пунктах и цифрах. Этого за последние полтора месяца не делал только ленивый. Интересно другое: почему билль, который вроде бы в защиту украинцев, немецкая газета рекомендует россиянам рассматривать как американское объявление войны?

Возможно потому, что он таковым и является. Потому что это ультиматум, а история показывает, чем заканчиваются отвергнутые ультиматумы. И законопроект, и, отныне, закон включает в себя три направления: санкционное, дотационное и военно-стратегическое. В совокупности — комплекс действий, направленных на развал российской экономики, стимулирование гражданского противостояния в России и снижение ракетно-ядерного потенциала российских вооруженных сил.

„Санкционное“ направление: санкции против России в энергетической отрасли (включая „Рособоронэкспорт“ и „Газпром“), санкции против России в оборонной промышленности (в первую очередь — в отношении продажи оружия в Сирию) и широкие санкции в отношении российских банков и инвестиций.

Американский президент считает, что санкции уже порвали экономику России „в куски“, и имеет некоторые основания так считать: урон был нанесен если не фатальный, то весьма болезненный. Но нынешняя легитимация и развитие санкций в куда более высоком статусе „Закона США“ позволяет предположить желание Вашингтона уже не просто разорвать, а напрочь ликвидировать российскую государственную систему.

„Дотационное“ направление, естественно, связано преимущественно с Украиной. Планируется выделение в течение трех лет трехсот пятидесяти миллионов долларов на закупку оружия и средств управления, связи и беспилотных летательных аппаратов. Правда, если вчитаться в билль, то возникает ощущение, что это не помощь, а плата за реализацию двух пунктов:

Часть 7, 1, b, (v) — „формирование команды кризисного регулирования в рамках правительства Украины специально для решения потенциального кризиса“ и

Часть 7, 2, b, (1) — „улучшение корпоративного управления и разделения государственных нефтяных и газовых компаний сектора“.

Первая цель определена ради контроля над правительством Украины, вторая — ради контроля над основным (во всяком случае — до конца 2018 года) преимуществом страны — статусом геополитического транзитера углеводородов. Для достижения этих целей ассигнованы 50 миллионов долларов на 2016-2018 финансовые годы.

На фоне такого запланированного профита цель, обозначенная в части 6 (е): „Защита мирных жителей — это чувство Конгресса, что правительству Украины следует принять все надлежащие меры для защиты гражданских лиц“, выглядит благородной, но явно не доминирующей.

Остальные пункты „дотационного“ направления должны заставить поежиться не только Путина, но и Лукашенко, и Назарбаева, и Каримова. Да и всех прочих если не политических тяжеловесов, то долгожителей постсоветского пространства. На расширение „русскоязычного вещания в странах бывшего Советского Союза“ выделяется 30 миллионов, которые „дополняют, а не вытесняют“ все то, что было ассигновано раньше. А на саму Россию, на улучшение „демократического управления“ этой вообще-то суверенной страны планируется выделить 60 миллионов долларов в течение трех лет. На Майдан, конечно, не хватит, но на поддержку штанов либералам достаточно.

Третье направление, „военно-стратегическое“, лишает сам документ качества предмета обсуждения. Вашингтон требует от Москвы „полной и проверяемой ликвидации военных систем, которые представляют собой нарушение его обязательств согласно договору по ракетам средней и меньшей дальности“ 1987 года, в соответствии с которым должны были быть уничтожены все пусковые установки и ракеты наземного базирования с радиусом действия от 500 до 5500 километров».

В настоящее время в России наконец-то заметили, что тогда, в 80-х, этому международно-правовому акту так и не было придано универсального характера. И на сегодняшний день все большее число государств, в том числе расположенных вблизи границ России, разрабатывают и берут такие ракеты на вооружение. И в этом есть резон: ракетами средней дальности владеют Китай, Северная Корея, Индия, Израиль, Иран и Пакистан, т.е. страны, расположенные по периметру азиатских границ Российской федерации. Так что: «Ничего личного, просто своя земля ближе к телу» — очевидно, именно этими соображениями пользовалась Россия, заявив 22 июня (дата-то какая, 68-летие начала Великой Отечественной войны!) о возможности своего выхода из договора РСМД. Особенно сейчас, полтора года спустя, на фоне галопирующего развития программ ракет-мишеней (по характеристикам практически идентичных боевым ракетам) и дронов-беспилотников (потенциальных носителей ядерных зарядов).

Возвращение к теме малых и средних ракет сейчас, в разгар украинского кризиса, и в документе, этому кризису посвященному, делает новый американский закон не попыткой решения конфликта, а методом его эскалации. Точнее — практически открытой формой требования о капитуляции России. США требуют от Москвы не просто «убраться с Украины» (формулировка не американская, но канадская), но и передать ей контроль над российской экономикой (санкции) и вооруженными силами (право мониторинга ракет). И проведена эта эскалация в тот момент, когда появилась слабая, но перспектива достижения хотя бы какого-то компромисса по Украине. Что, кстати, позволяет ответить на вопрос: «почему Обама так медлил с подписанием Акта в поддержку свободы Украины»? Потому что подписать документ можно быстро. А можно — вовремя. Обама сделал это именно тогда, «когда надо», послав миру сигнал, который даже немцы определили как «объявление войны».

А пока американцы «объявляют в Европе войну», европейцы все заседают. Что заставляет невольно вспомнить другой закон социально-политической мерфилогии: «Если проблема требует множества совещаний, они в конечном счете станут важнее самой проблемы» (Закон Хендриксона).