После воссоединения Крыма с Россией в марте 2014 г. Брюссель оказывает планомерный нажим на Москву. Европейские лидеры осознают, что их решения провоцируют экономическую нестабильность в России. Тем не менее сбавлять обороты, похоже, никто не собирается. Слова министра финансов ФРГ Вольфганга Шойбле звучат как своеобразное «Ни шагу назад!»: «Европа не имеет другого выбора, кроме как не ослаблять давления на Россию». Обвиняя глав правительств ЕС в конфронтационном настрое, нельзя все же упрекать их в отсутствии рациональности. Поставленные ими цели не идеалистичны, а вполне реальны. Другое дело, чьи интересы обслуживает брюссельский рационализм? Очевидно — неевропейские. Санкции не увязываются с целями, прописанными в Европейской стратегии безопасности: они не ведут ни к процветанию в России, ни к дружбе с ней.

Истинные же причины антироссийского курса Брюсселя кроются в интересах Соединенных Штатов. Украинский кризис — не противостояние России и Запада, а борьба США против ЕС. Причем последний ее проигрывает добровольно и вчистую. Используя свое влияние на решения Брюсселя, Вашингтон претворяет грандиозную политику, не виданную со времен «плана Маршалла». Тогда в 1946 г. Черчилль в Фултоне запугивал европейцев коммунистической угрозой и расчистил дорогу американскому капиталу в Западной Европе. Новый план преследует ту же цель. Разница лишь в объекте, за который ведется борьба. В XXI веке — это не Западная и Восточная Европа, а Россия. Инструментом реализации этой стратегии выступает политическое руководство ЕС.

Санкции приводят к уходу европейских инвестиций с российского рынка. По статистике Еврокомиссии, еще в 2012 г. прямые иностранные инвестиции (ПИИ) из ЕС в Россию составляли €185,5 млрд. В 2014 г., когда разразился украинский кризис, их объем упал до €59,7 млрд. При продолжающейся политической напряженности такая тенденции будет сохраняться. Венский университет экономических исследований прогнозирует, что в нынешнем году ПИИ сократятся еще на 50% и достигнут €30 млрд. При таком раскладе Россия перестает быть главным объектом европейского капитала в Восточной Европе. Пальма первенства перейдет Чехии, для которой прогнозируются €40 млрд.

Volkswagen, Audi и BMW постепенно сворачивают бизнес в России. Убытки подсчитывают и энергетические гиганты. В декабре 2014 г. провалился подготавливаемый с 2011 г. обмен активов между «Газпромом» и крупнейшим химическим концерном BASF. По информации самого BASF, из-за сорванной сделки германская компания потеряла €113 млн за 2013 г. и €211 млн за 2014-й. Доходы Societe Generale, BNP Paribas и Deutsche Bank также сокращаются. Глава Ассоциации немецкой промышленности Райнхольд Фестке говорит открыто: «Мы теряем долю на [российском] рынке». Снижается не только присутствие европейского бизнеса в России. Российские компании постигает та же участь. Третий энергетический пакет, одобренный Европейским Советом, остановил продвижение «Газпрома» на европейском газовом рынке.

Руководство Евросоюза действует рука об руку с США и их союзниками для реализации тайного плана «Маршалла II». Его тактические цели состоят в минимизации финансово-экономической взаимозависимости ЕС и России, обрушении российской экономики и выдворении европейского капитала из России. Для этого комбинируются два политических инструмента: санкции и цена на нефть. Налагаемые на Россию санкции способствуют осуществлению первой и третьей цели. Снижение же цены на нефть, ввиду роста ее добычи в США и нежелания ОПЕК уменьшать квоты, бьет по всем целям одновременно. Обесценивание черного золота как основного источника бюджета негативно сказывается на темпах роста российской экономики. Для обуздания инфляции и уменьшения торгового дефицита правительство вынуждено ограничивать импорт, в частности из Европы. А нестабильный и девальвирующийся рубль снижает инвестиционную привлекательность страны. Таким образом, манипуляция ценами на нефть ведет и к сворачиванию европейского капитала и размежеванию Москвы и Брюсселя, провоцируя экономическую нестабильность в России.

Общая задача трех указанных целей — подготовка почвы для экспансии американского капитала на российский рынок. Призывая своих союзников к экономической блокаде России, американцы держат в уме неиссякаемые природные богатства последней. США не намерены допустить к ним ни европейцев, ни китайцев, ни тем более согласиться с тем, чтобы Россия их использовала монопольно. Через европейские санкции Вашингтон отгораживает от российских энергоресурсов Европу. Решение Совета Европейского союза от 31 июля 2014 г. поставило под запрет экспорт оборудования и технологий для энергетической отрасли: «Компетентные органы не предоставят никакого разрешения на любую продажу, поставку, передачу или экспорт технологий, если они имеют достаточные основания для определения, что они касаются проектов глубоководной разведки и добычи нефти, разведки и добычи нефти в Арктике или проектов в области сланцевой нефти в России». Ввиду ограниченности технологических ресурсов, санкции ЕС ограничивают возможности и России. КНР удерживается под напряжением через беспорядки на Ближнем Востоке (Синьцзян) и в Гонконге. «Удаляя» своих конкурентов, Вашингтон расчищает путь американскому нефтяному капиталу в России. 400-миллиардный контракт Exxon Mobil с «Роснефтью» по Арктике — это лишь верхушка айсберга.

Украинский кризис преследует совсем другие цели, чем те, о которых говорят мировые СМИ. Это не война за территориальную целостность и тем более за демократию. Украина — новый раунд борьбы американской бизнес-элиты за новые нефтегазовые рынки. И ценой этой борьбы становится холодная война между ЕС и Россией.