Только по официальным данным, гражданами Китая на территории Киргизии открыто 400 предприятий, а если учесть те, которые оформлены на подставные лица, их, по мнению многих экспертов, насчитывается более тысячи. Причем, доля произведенной продукции и оказываемых услуг предприятиями, фактически принадлежащими китайцам, давно превысила в ВВП республики 30 процентов, что само по себе таит опасность потери государством контроля над своей экономикой. Об этом в интервью корреспонденту ИА REGNUM рассказал социолог, научный сотрудник Института стратегического анализа и прогноза (ИСАП) при Киргизско-Российском славянском университете (КРСУ) Муканмедий Асанбеков.

ИА REGNUM: Как вы оцениваете политику Китая в Киргизии?

В отношении стран региона, в том числе и Киргизии — Китай, как и тысячи лет назад, придерживается сино-центристской внешнеполитической стратегии, главной целью которой является вовлечение народов региона в китайскую цивилизацию.

Это подтверждается, во-первых, реализуемыми ими в регионе внешнеполитическими задачами: акцент делается на всестороннюю поддержку миграции китайцев, широкое распространение китайской культуры и языка, вложение огромных средств на развитие всех видов коммуникаций связывающих страны Центральной Азии с Китаем и ориентирование их экономик на экономику Поднебесной.

Во-вторых. В принятых КПК программах развития КНР («Большая стратегия развития Китая» и «Теория гармоничного мира»), государствам Средней Азии определена роль стран «окружения». По другой терминологии мы фигурируем в планах Китая, как «периферийные», что можно толковать и понимать очень двояко.

В третьих, внешняя политика Китая основывается, в том числе и на продвижении своих внешнеполитических интересов в Центральной Азии в той последовательности, в какой происходило вовлечение в китайскую цивилизацию других народов. Причем, продвигаются интересы преимущественно с использованием современных форм тех дипломатических технологий, которые были выработаны в процессе реализации в международных отношениях сино-центристской задач.

Ну и самое интересное: в обозначенном под номером В5500796, секретном «Стратегическом плане по превращению Китая в ХХI веке в сверхдержаву», который был опубликован в ноябре 2000 года в журнале «Голос Туркестана» (выпускается в Стамбуле эмигрантами из Восточного Туркестана), захват территории Казахстана и Киргизии — одна из долгосрочных задач внешней политики Китая.

ИА REGNUM: В этом смысле интересна роль Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), которая играет важную роль в региональной политике Китая.

ШОС под благовидным предлогом борьбы с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом, используется в основном, в целях интегрирования стран региона к Китаю при одновременной нейтрализации сопротивления этому процессу России. Сейчас становится очевидным, что создание ШОС Китаем было инициировано с далеко идущими целями, отнюдь не для создания «дружественного и безопасного окружения», а для безболезненного и бесповоротного вовлечения народов Средней Азии в свою цивилизационную модель.

Изначально было понятно, что при такой конструкции отношений между странами даже установление Россией полного контроля над этим регионом не сможет остановить продвижение туда китайской культуры, так как Россия не обладает для этого необходимым цивилизационным потенциалом.

Более того, и сама Россия легко может быть вовлечена в этот цивилизационный процесс. Видимо, именно этими сино-центристскими задачами когда-то было продиктовано и предложение Мао Цзэдуна о вхождении Китая в состав Советского Союза на правах республики.

ИА REGNUM: Модель «мягкой силы» КНР основывается на усилении экономической составляющей сотрудничества. Как эта политическая модель соотносится с озвученными вами тезисами?

Решающими факторами не только в ориентировании экономики Киргизии на экономику Китая, но и вообще в вовлечении ее в китайскую цивилизацию являются создание инфраструктуры и развитие коммуникаций, обеспечивающие тесную связь республики с поднебесной. В этих целях Китай с 2010 года начал вкладывать огромные средства в реконструкцию крупных инфраструктурных объектов, строительство автомагистралей и железных дорог республики. Уже вложено более 200 млн долларов в строительство дороги Бишкек — Балыкчи (на севере Киргизии — прим. ИА REGNUM) и дорог в Баткене (на юге республики). Большие средства вкладываются и в освоение многочисленных месторождений, возведение заводов и фабрик. Завершается строительство нефтеперерабатывающего завода (НПЗ) в городе Кара-Балта (север Киргизии) стоимостью 250 млн долларов, а на строительство двух линий электропередач, запланировано 600 млн долларов; есть договоренность о выделении 500 млн долларов на реконструкцию ТЭЦ города Бишкека. Заключены договоры и на строительство автомобильной дороги, соединяющей юг Киргизии с севером, проектная стоимость которой равна 450 млн долларов. Ведутся переговоры по строительству железной дороги Китай — Киргизия — Узбекистан со сметной стоимостью в 2 млрд долларов. В планы двустороннего сотрудничества включено превращение аэропорта «Манас» в большой международный аэровокзал, с открытием рейсов во все близлежащие провинции Китая, что не обойдется без привлечения средств не меньших, чем на вышеназванные проекты.

Прогнозируемый экспертами рост ежегодных китайских инвестиций в Киргизию (бюджет которой составляет 2 млрд долларов) в ближайшей перспективе до 1 млрд долларов, что де-факто превратит экономику Киргизии в экономику Китая.

ИА REGNUM: Помимо всего этого, мы сотрудничаем по газовым вопросам.

Газовый проект представляет собой строительство магистрального газопровода (пропускной способностью в 30 млрд куб. газа в год), для транспортировки туркменского газа в КНР через территорию Киргизии. На его строительство китайская сторона в лице компании «TAPLine» готова выделить около 1,4 млрд долларов США. Проект одобрен правительством и парламентом республики, но соглашение по его реализации с правительством Китая по неизвестным мне причинам ещё не подписано. Не знаю, будет ли подписано это соглашение, если России удастся договориться с Китаем по проведению на ее восточные территории газопровода из западной Сибири через Алтай.

Для Киргизии этот проект очень выгоден, так как строительство газопровода, а в последующем — и обслуживание его работы обеспечили бы занятостью тысячи человек, немалые средства республика получала бы и за транзит газа. Что самое важное, у населения появилась бы возможность подключиться к дешевому туркменскому газу.

ИА REGNUM: Вернемся к железной дороге — считается, что это проект со сложной схемой реализации.

Как я уже говорил, ведутся переговоры по строительству железной дороги Китай — Киргизия — Узбекистан со сметой стоимостью 2 млрд долларов. Данный проект Пекином одобрен, но его одобрение затягивается киргизской и узбекской сторонами. Причину такого поведения объясняют тем, что Китай взамен может потребовать доступ к природным ресурсам, особенно месторождениям редкоземельных металлов. Пугает и то, что строительство железной дороги может привести не только многократной интенсификации китайской экономической экспансии, но и к неконтролируемому наплыву китайцев на территорию двух республик. Сюда добавляется, негласное, но твердое требование России сохранить на территориях Киргизии и Узбекистана советский стандарт железнодорожной колеи, тогда как Китай с самого начало настаивает на европейской ширине дороги.

Проект выгоден для Киргизии созданием десятка тысяч рабочих мест, ежегодной транзитной платой в объеме 250 — 300 млн долларов и многократным ростом объема торговли с соседними странами. Нужно просто добиваться от китайской стороны включения в договор пунктов, которые сняли бы вышеперечисленные опасения.

ИА REGNUM: Как будут развиваться экономические отношения Китая и Киргизии после присоединения последней к Таможенному союзу?

Для Китая Киргизия является страной, к которой у него определены стратегические цели. Инвестиции с его стороны никогда не прекратятся. С присоединением Киргизии к ЕАЭС, экономические отношения наоборот интенсифицируются, так как Китай будет стараться сохранить свое влияние.

ИА REGNUM: Почему крупнейший инвестор в Киргизии, Китай неохотно инвестирует деньги в строительство ГЭС?

Потому что очень много нерешенных, спорных вопросов связанных со строительством ГЭС. Некоторые из них носят международный характер. К примеру, Узбекистан категорически против строительства ГЭС на территории Киргизии и Таджикистана и в соответствующих международных организациях добивается запрета на их строительство.

С другой стороны, у Киргизии есть договоренности на их строительство с Россией. Их реализация задерживалась и задерживается чрезмерной коррупционностью местных чиновников. Предлагаемый Киргизией Китаю проект возведения ГЭС на реке Сары-Жаз трудно реализуемый, поскольку он находится на высоте двух тысяч метров над уровнем моря.

ИА REGNUM: Может ли быть реализован китайский проект «Шелковый путь» с учетом расширения ТС и ЕАЭС?

Экономический пояс Великий шелковый путь Китаем рассматривается, как интеграционный проект, призванный обеспечить широкое распространение своего влияние на страны Центральной Азии и Кавказа. Если быть точнее, Китай проект выдвигает в качестве альтернативы Таможенному Союзу (ЕАЭС), как способ ещё большего вовлечения региона в орбиту своего влияния.

Для Киргизии ЕАЭС привлекателен как рынок, так как большая часть выпускаемых ими товаров экспортируется в страны СНГ. По данным торгово-промышленной палаты Киргизии, более 70 процентов экспортируемых из Киргизии товаров поставляется в страны Таможенного союза, в том числе в Россию (40 процента), Казахстан (22,8 процента) и Белоруссию (7,2 процента).

ИА REGNUM: То есть, вы настаиваете на том, что форма работы с Китаем уже сейчас имеет характер экспансии?

Опасность для региона заключается не в процессах экономического сотрудничества с Китаем, а в их динамике и преимущественно односторонней направленности, что при огромной разнице в экономических и демографических потенциалах сотрудничающих сторон, хотим мы этого или нет, превращается в экспансию доминирующего. Судите сами, сейчас при объеме ежегодного товарооборота между Китаем и странами Центральной Азии в 46,94 млрд долларов общая стоимость товаров, вывозимых из Центральной Азии в Китай, не превышает и 5 млрд долларов, причем вывозится преимущественно сырье. И такое положительное для КНР торговое сальдо в большей степени связано с его политикой строго придерживаться принятой в его внешнеполитической стратегии принципа — «китайская готовая продукция в обмен на сырье».

Такая же картина наблюдается и в экономических отношениях Китая с Киргизией. Только по официальным данным китайцами на территории республики открыто 400 предприятий, а если учесть те, которые оформлены на подставные лица, их, по мнению многих экспертов, насчитывается более тысячи. Причем доля произведенной продукции и оказываемых услуг предприятиями, фактически принадлежащими китайцам, принадлежащими китайцам, давно превысила в ВВП республики 30 процентов, что само по себе таит опасность потери государством контроля над своей экономикой. Подавлявшее большинство открываемых и эффективно работающих предприятий и строящихся объектов — строительства, коммуникаций, инфраструктуры и т. д. — принадлежит китайцам. В тоже время, за все эти годы, ни одному гражданину Киргизии не удалось официально открыть свое предприятие в Китае.