Красноярский край, 3 октября, 2014, 12:29 — ИА Регнум. В Сибирском институте управления РАНХиГС при президенте РФ состоялась научно-практическая конференции, организованная Новосибирским филиалом Фонда развития гражданского общества «Итоги единого дня голосования 14 сентября в Сибирском федеральном округе». Как сообщили ИА REGNUM в филиале ФоРГО, в ней приняли участие представители академической науки (политологи и социологи) и представители «реальной политики» — депутаты разных уровней, государственные и муниципальные служащие, представители политических партий и общественных организаций, члены избирательных комиссий из шести субъектов округа — из Томской, Омской, Кемеровской. Новосибирской областей, Алтайского края и Республики Алтай.

В четырёх субъектах Сибирского федерального округа 14 сентября были избраны их главы. По оценке политологов, выборы в двух из них — Республике Алтай и в Красноярском крае — проходили в острой конкурентной борьбе. Реальная конкуренция сложилась и на выборах глав Новосибирской области и Алтайского края.

«В отличие от публицистов-аналитиков, представители академического сообщества не могут себе позволить вольных трактовок и эмоциональных заявлений, которых сразу же после выборов было сделано немало в прессе. Цель этой конференции — представить анализ политических и электоральных процессов в контексте конкретных научных теорий, предложить понятную эпистемологию политического, что является совсем непростым делом, поскольку остаётся дискуссионной „проблема баланса“ между „универсальным“, с большим набором идеалтипических концепций и „специфическим“; с заимствованием из „иностранных“ теорий и некритической экстраполяцией теоретических концептов на нашу „грешную“ землю», — сформулировал цели и задачи мероприятия руководитель Новосибирского филиала ФоРГО, доктор социологических наук Константин Антонов.

Поскольку одной из функций ФоРГО является сокращение дистанции между академической наукой и практической политикой, то в одном зале с учёными-политологами собрались и «участники» реальной политики. В ходе дискуссии собравшиеся согласились с мнением, что главным политическим трендом прошедшей электоральной кампании явилась «установка» Кремля на обеспечение «конкуренции, открытости, легитимности».

«Главной чертой этих выборов стало то, что они проходили в обстановке консолидации подавляющей части общества вокруг власти и президента Владимира Путина, — сказал доктор политических наук, профессор СИУ РАНХиГС Сергей Бирюков. — Именно это обстоятельство во многом сыграло ключевую роль в поддержке населением тех кандидатов, которых назначил на должности временно исполняющих обязанности губернаторов российский президент».

На слова профессора Бирюкова из зала последовало возражение: насколько устойчив нынешний мобилизационный тренд, и не является ли это свидетельством персоналистской модели развития российской политической системы? Сергей Бирюков напомнил, что российская демократия ещё слишком молода и политические институты развиваются, общество нащупывает стратегию их развития. Вместе с тем, провозглашённый курс на конкурентность, открытость и легитимность выборов свидетельствует о том, что российская политическая элита осознала, что устойчивое развитие страны возможно только «на основе качественно нового модернизационного проекта, который сейчас активно обсуждается в российском экспертном сообществе в качестве способа выхода из существующей политической ситуации. Однако для реализации мобилизационного сценария действующей власти (если она все же на него решится) нужны новая идеология, новая стратегия, новые политические механизмы, новые политические кадры, и главное — восстановленная в полном объёме система „обратных связей“ между российским обществом и властью».

Несогласные с точкой зрения Сергея Бирюкова возражали: мобилизация — это не осознанный выбор электората, люди не доверяют власти и поэтому не ходят на выборы, ведь явка, по сравнению с предыдущей электоральной кампанией, снизилась. На это руководитель Новосибирского филиала ФоРГО Константин Антонов привёл свои доводы.

Анализ итогов голосования показывает, что регионы, участвовавшие в электоральном процессе можно разделить на три группы по признаку «явки избирателей»:

1. Регионы со средним электоральным потенциалом и сильной вероятностью административных санкций. Например, те, где электорат был искусственно и принудительно мобилизован, с целью повышения явки и обеспечения преференций инкумбенту;

2. Те субъекты РФ, где высокая явка является следствием существующего персоналистского (часто — авторитарного) режима или национальных традиций, наличия плотных социальных сетей, специфической электоральной субкультуры;

3. Регионы со средним электоральным потенциалом, где реальная конкурентная электоральная политика является следствием инсталляции формальных институтов.

В регионах третьей группы явка избирателей, как правило, ниже, чем в первых двух. В политических и социальных науках этому феномену нет универсального объяснения, кроме как перечисления определённого набора факторов о степени влияния которых в научной литературе нет, и вряд ли когда-нибудь будет достигнут консенсус. Прежде всего, называются следующие факторы: сезонный — «неудачный» день для голосования; влияние моноцентризма и харизматической политической культуры, когда явка на персональных выборах выше, чем на выборах представительных органов власти; явка выше, в случае проведения спаренных выборов, когда создаётся кумулятивный эффект электоральной мобилизации; явка выше на выборах федеральных органов власти, чем региональных, что отражает иерархию органов власти в массовом сознании; «кризис участия» — общая для всех демократических стран тенденция отказа населения по разным причинам от электорального участия.

Прошедшие выборы продемонстрировали возросшую партийную конкуренцию, в противовес традиционной для России конкуренции персональных ресурсов, — такое мнение высказала доктор политических наук, доктор политических наук, профессор из Алтайского госуниверситета Ярослава Шашкова.

«14 сентября партии приняли активное участие в выборах всех уровней, что подтверждает тезис об устойчивой партизации электорального процесса. В тоже время, они не продемонстрировали новых трендов, а скорее подтвердили имеющиеся. Всего же в выборах в СФО участвовало 19 партий. В полной мере и активно в них традиционно приняли участие парламентские партии, новые же участвовали эпизодически, что связано с объективным неравенством политического, символического и иных видов капитала. Особенно это становится заметно при анализе муниципальных выборов (кроме региональных центров)».

Новые партии в основном играют роль спойлеров, позиционируя себя на актуальных для общества социальных проблемах или схожести названий с известными партийными структурами. Однако некоторые партии, например, «Патриоты России» в Красноярском крае продемонстрировали наличие организационной структуры и признаки систематической и повседневной партийной работы. Им удалось без труда преодолеть муниципальный фильтр и зарегистрировать своего кандидата — Ивана Серебрякова.

Для участников дискуссии — представителей оппозиционных партий, как оказалось, вопрос муниципального фильтра оказался самым острым. Однако кандидат политических наук Александр Барсуков, проанализировав практику применения муниципального фильтра в четырёх сибирских регионах, пришёл к выводу, что она не может всеми политическими игроками оцениваться положительно, поскольку для оппозиции это всегда поле для критики действующей власти в случае отказа со стороны избирательных комиссий. Следующий нюанс это то, что на применение муниципального фильтра нужно смотреть и анализировать в рамках общефедеральных выборов. Положительно практику применения фильтра оценивает руководитель Фонда развития гражданского общества Константин Костин. Он считает, что институт показал свою жизнеспособность и муниципальный фильтр действительно отсеивает тех, кто реальной политической поддержкой в регионе не пользуется. «Несмотря на критику муниципального фильтра, практику его применения нужно расценить как положительную. В 30 регионах России 14 сентября выбирали из представителей оппозиционных партий: 30 от ЛДПР, 26 от КПРФ, 19 от Справедливой России и кандидатов из 42 малых партий. Единая Россия выдвигала 28 кандидатов. Таким образом, на выборах глав регионов было заявлено более 200 кандидатов. Подписи депутатов так или иначе собрала половина кандидатов. В Алтайском крае депутаты-единороссы из муниципальных парламентов отдали свои голоса либерал-демократу Андрею Щукину, коммунисту Сергею Юрченко, эсеру Олегу Боронину и выдвиженцу „Зелёных“ Владимиру Кириллову. Муниципальный фильтр — это способ исключить возможность вхождения во власть радикальных и экстремистских элементов», — подвёл итог дискуссии по этой проблеме Александр Барсуков.

Участники дискуссии сошлись во мнении, что идея муниципального фильтра не так уж и плоха, а по мере накопления опыта и развития партийной партиям, занимающимся укреплением своей организационной структуры, как это случилось в Красноярском крае, он проблемой не станет.

Доктор исторических наук, профессор из Кемеровского госуниверситета Александр Коновалов, проанализировав технологический аспект состоявшихся выборов, пришёл к выводу, что избирательные кампании инкумбентов строились на «знании региональной специфики», консолидации региональных элит вокруг «губернаторов-патриотов». В отличие от своих соперников, победители активно эксплуатировали «позитивную» повестку, обращая внимание на решение конкретных проблем, избегая антикризисной риторики и делая акцент на устойчивом развитии региона. В то же время оппозиционные кандидаты более эффективно использовали сетевые ресурсы интернета. «Партия власти заметно проигрывает в этом сегменте политической пропаганды, недооценивая, а зачастую, игнорируя возможности сетевой мобилизации», — пришёл к выводу эксперт.