Рейтинг Фонда «Петербургская политика» за август 2014 года

Москва, 10 сентября, 2014, 13:38 — ИА Регнум. Аналитический комментарий

Представляем очередной рейтинг Фонда «Петербургская политика» за август 2014 года, подготовленный при информационной поддержке ИА REGNUM.

Основные процессы в региональной политике разворачивались вокруг подготовки к единому дню голосования 14 сентября и адаптации экономик российских регионов к изменениям экономической конъюнктуры после введения международных санкций в отношении Российской Федерации и объявления РФ контрсанкций на продовольственном рынке.

Избирательные кампании в целом шли в спокойном режиме, а попытки сломить инерционный сценарий на финише кампаний носили единичный характер. Существенного накала страстей на местных выборах почти не наблюдалось, хотя в отдельных территориях (Республика Алтай, Красноярский край, Якутия) эксперты фиксировали попытки нагнетания уровня конкуренции. В то же время вопрос о бенефициариях комфортных для действующей власти итогов выборов еще может оказаться на повестке дня. На эту роль претендуют как действующие главы регионов в случае их победы на выборах, так и федеральный Центр, сохраняющий моральное право объяснить высокие рейтинги действующих руководителей на местах общероссийской социально-политической конъюнктурой. Заявкой на сохранение Центром возможностей для кадрового маневра даже в случае прямого избрания губернатора стала сентябрьская отставка главы Брянской области Николая Денина. Судя по поступающим сигналам, в уязвимом положении могут оказаться и главы, демонстрировавших подчеркнутую активность в организации досрочного голосования.

Примечательно, что в большей части таких регионов исход выборов выглядел почти предрешенным, а стремление внести коррективы в итоговые выборы за счет возникающего при досрочном голосовании более комфортного «коэффициента» голосов в пользу власти сопряжены с риском поствыборных скандалов вокруг корректности выборной процедуры. Кроме того, подчеркнутое нежелание части глав регионов перейти в режим избирательной кампании и предложенный ими акцент на «засушивание» повестки дня и недопущение «выхлопа пара» чреват снижением реальной явки избирателей в день голосования относительно первоначально ожидавшейся, а в некоторых случаях — и возможностью выхлопа накопившегося «социального пара» в межвыборный период.

Общий прогноз социальных рисков будет обсусловлен также способностью реагировать на вызовы, постепенно проявляющиеся вокруг наиболее лояльных категорий населения. Прежде всего, речь идет о малообеспеченных слоях населения и беднейших регионах, более других чувствительных к инфляционным ожиданиям, неизбежно возникающих в ходе изменений на продовольственном рынке. Неоднозначной по своим последствиям оказывается и «предвоенная» атмосфера: мобилизация общественного мнения на внешнеполитической волне соседствует с неизбежной активизацией «сарафанного радио», транслирующего тревогу перед возможностью вовлечения России в масштабные боевые действия. К этой теме традиционно более чувствительна женская часть населения. Впрочем, на сегодняшний день подобные риски носят скорее потенциальный характер. Признаки продовольственного дефицита отсутствуют, административное регулирование рынка несколько сдерживает масштаб инфляции, а достигшая накала во второй половине августа эскалация напряженности на Украине стала сменяться попытками миротворечской активности. Негативное воздействие санкций на экономику отдельных регионов (см. анализ этой темы в комментарии к предыдущему рейтингу) также пока не получило заметного проявления.

Можно ожидать, что сентябрьское упразднение Министерства регионального развития станет значимым событием как в коммуникации регионов с федеральным Центром, так и в механизмах рейтингования регионов. Ситуация создания и упразднения ведомств, курирующих региональные процессы, в современной российской истории стала привычной. На рубеже 90-х — 2000х годах имела место целая серия реорганизация этого блока: создание в 1998 году министерства региональной политики, его включение в 1999 году в министерство по делам федерации и региональной политики с преобразованием в 2000 году в министерство по делам федерации, национальной и миграционной политики и последующим упразднением в 2001.

Последовавшее за этим в 2004 году воссоздание Минрегионразвития было связано с демонстрацией усиления внимания федерального Центра к региональной тематике после событий в Беслане. В то же время поиск собственной ниши занял у ведомства длительное время. Сначала речь шла о приоритете сугубо отраслевых вопросов (строительство, ЖКХ, распределение средств различных фондов) — что даже давало критикам повод заявлять о том, что в компетенцию ведомства входят самые разнообразные темы — за исключением собственно регионального развития. При этом кадровая чехарда (смена 5 министров за 10 лет) снижала аппаратный вес ведомства, а выделение из него различных блоков (создание отдельных ведомств по ЖКХ, министерств по развитию Дальнего Востока, Северного Кавказа, Крыма) приводило к дальнейшему размыванию функций. В последние месяцы основной акцент делался на создании на базе Минрегиона коммуникационной площадки с участием глав регионов и поиске источников саморазвития региональных экономик. При этом возможности претендовать на участие в решении многих политических вопросов (кадры, муниципальная реформа и т.п.) ведомство не имело.

Еще одним направлением активности Минрегионразвития оставалось создание системы оценки эффективности региональных администраций. Однако эта сфера тоже не была монопольной функцией ведомства. Это неизбежно приводило к разноголосице в государственных и полугосударственных рейтингах (Минрегионразвития, Минэкономразвития, АСИ и др.), оценки которых оказывались подчас полярными.

Судя по первым сигналом, упразднение Минрегионразвития воспринято региональными элитами спокойно. Однако здесь неизбежно возникновение двух интриг. Во-первых, можно ли ожидать усиления ноток централизации, поскольку усилившиеся ведомства экономического блока (Минэкономразвития, Минфин) могут оказаться не мотивированы к усилению горизонтальной коммуникации с регионами. Во-вторых, как в представлении федеральных чиновников будут корректироваться критерии оценки эффективности работы регионов. Попытки тотальной унификации единых критериев к работе органов власти субъектов Федеиации всегда несли на себе отпечаток утопичности из-за неравномерности стартовых условий по любым вопросам — будь то развитие экономики, бюджетные дефициты, уровень социальной стабильности или даже потенциал для исполнения президентских указов. В то же время альтернативных критериев оценки ситуации в регионах с учетом очевидной дифференцированности их экономического потенциала пока не разработано.

Топ-10 событий месяца в региональной политике

1. Подготовка к единому дню голосования 14 сентября

2. Создание в регионах штабов по контролю за ростом цен на продовольствие

3. Резонансные ситуации вокруг публикаций о гибели на территории Украины военнослужащих из российских регионов

4. Дискуссии вокруг возможного сокращения числа городов, принимающих Чемпионат мира по футболу-2018

5. Проверка Роспотребнадзором ресторанов сети McDonald's по всей территории РФ

6. Предложение Минэкономразвития закрыть особые экономические зоны в Мурманске и на острове Русский во Владивостоке как невостребованные

7. Сокращение правительством РФ списка моногородов, нуждающихся в финансовой поддержке, с 342 до 313

8. Нападение на депутата Псковского областного собрания депутатов Льва Шлосберга

9. Попытки проведения маршей «за федерализацию» в ряде регионов

10. Включение клубов Крыма и Севастополя в розыгрыш чемпионата России по футболу

Среднемесячный уровень социально-политической устойчивости

РЕЙТИНГ

1. Регионы с максимальной устойчивостью (свыше 8 баллов)

2. Регионы с высокой устойчивостью (от 7,0 до 7,9 баллов)

3. Регионы со средней устойчивостью (от 6,0 до 6,9 баллов)

4. Регионы со слабой устойчивостью (меньше 6,0 баллов)

Краткое описание рейтинга

Рейтинг Фонда «Петербургская политика» публикуется с осени 2012 года на ежемесячной основе. В его рамках оценивается уровень социально-политической устойчивости во всех субъектах Российской Федерации.

Уровень устойчивости определяется экспертами Фонда по 10-балльной шкале, где 10 — максимальная оценка, 1 — минимальная. Внутри Рейтинга регионы разделены на 4 категории по степени социально-политической устойчивости и отсортированы в рамках своей категории по динамике рейтинга за последний месяц.

В Приложении публикуется Мониторинг важнейших социально-политических событий в субъектах РФ за прошедший месяц. В качестве позитивных, как правило, выделяются события, связанные с улучшением экономической конъюнктуры, привлечением инвесторов, реализацией новых проектов, преодолением внутриполитических кризисов и социальных волнений, получением федеральной поддержки, высокие результаты в различных региональных рейтингах (в том числе в сопоставлении с другими субъектами Федерации). В свою очередь, к негативным относятся события, указывающие на рост социальной, экономической, политической и внутриэлитной напряженности, активное вовлечение правоохранительных органов в политический процесс. Кроме того, как негативные нередко расцениваются серьезные кадровые и организационные изменения, разрушающие прежнюю схему принятия решений: в среднесрочной перспективе такие шаги способны принести положительный эффект, но в момент принятия они часто разрушают привычные для игроков правила игры и повышают общий уровень неопределенности в регионе.

В Приложении 1 публикуется Мониторинг важнейших социально-политических событий в субъектах РФ за прошедший месяц.