Выбор Армении в пользу вступления в Таможенный союз вместо заключения соглашения о Зоне свободной торговли и ассоциации с Евросоюзом называют "неожиданным". Многие политики и наблюдатели как в Европе, так и в Ереване говорят о том, что он стал результатом давления со стороны Москвы на страны-участницы программы "Восточное партнерство". Официальные комментарии с армянской стороны эту версию опровергают. Говорится, что давления не было, что Армения сделала осознанный шаг, её выбор был предопределен необходимостью, сохранить на существующем уровне основы национальной безопасности и, как минимум, не допустить изменения статус-кво в процессе карабахского урегулирования.

Однако возникшая ситуация имеет длительную предысторию, анализ которой позволяет взглянуть на происшедшее под несколько иным углом зрения. Напомним, что в октябре 2009 года в Цюрихе были парафированы армяно-турецкие протоколы о нормализации двусторонних отношений Еревана и Анкары. Эти документы предусматривали установление дипломатических отношений и деблокаду закрытой со стороны Турции с 1993 года границы с Арменией. Цюрихскому процессу предшествовал этап т.н. "футбольной дипломатии", когда президенты двух стран, Абдулла Гюль и Серж Саргсян, дважды встретились в Измире и в Ереване для просмотра футбольных матчей между сборными командами своих стран. Одновременно, разумеется, обсуждалась проблематика, связанная с возможностью "исторического прорыва" в армяно-турецких отношениях.

Любопытно, что ровно в это же время стартовал процесс подготовки Армении (как и других стран "Восточного партнерства") к вхождению в Зону свободной торговли с ЕС и заключению соглашения об Ассоциации. Совпадение этих двух процессов в случае с Арменией никак нельзя считать случайным. Эксперты ИА REGNUM уже неоднократно указывали, что взаимодействие Армении с Евросоюзом, особенно - взаимодействие в торгово-экономической сфере, могло происходить исключительно при посредстве Турции и по её территории - иного пути просто нет. Ведь Турция является членом европейского таможенного союза, и в случае деблокады границы Армении "географическая головоломка", связанная с отсутствием у Армении общих границ с ЕС, была бы легко разрешена.

Однако армяно-турецкие протоколы так и не ратифицированы до настоящего времени. Принято считать, что это произошло исключительно по вине Анкары, которая, поддавшись мощному прессингу со стороны Азербайджана, стала увязывать утверждение протоколов в парламенте с уступками армянской стороны в вопросе Карабаха, с чем армянская сторона, конечно, согласиться не могла. Действительно, данное обстоятельство сыграло в судьбе протоколов очень существенную негативную роль. Однако объективность требует признать, что в начале 2010 года Конституционный суд Армении, рассмотрев протоколы на предмет их соответствия Основному закону Армении (таков порядок, любые международные документы рассматриваются КС перед их внесением на ратификацию в парламент), принял весьма любопытное решение. Признав парафированные в Цюрихе документы соответствующими Конституции страны, КС сделал многозначительную оговорку. В пункте V аргументационной части решения сказано, что на практике и в международных отношениях армяно-турецкие протоколы не могут быть прокомментированы и применены таким образом, чтобы вступить в противоречие с положениями Преамбулы Конституции Армении и 11-ым пунктом Декларации Независимости Республики Армения, где говорится, что "Республика Армения выступает за международное признание Геноцида армян 1915 года в Османской Турции и Западной Армении".

Таким образом, было дезавуировано прописанное в протоколах решение о создании комиссии историков, которая рассмотрит весь комплекс вопросов, связанных с фактом и последствиями Геноцида армян 1915 года в Турции. Отсюда ясно, что неявным образом было дезавуировано и предстоящее признание де-факто существующей между двумя странами границы, поскольку территориальный вопрос (как и вопрос материальных компенсаций со стороны Турции) является важной составной частью общего процесса признания факта Геноцида и его последствий. Именно после этого Анкара выдвинула новые, отсутствующие в протоколах требования, стремясь связать ратификацию протоколов с уступками армян в Карабахе. Несомненно, в Турции понимали, что такого требования ни Армения, ни Нагорный Карабах не примут ни в коем случае.

Отметим и еще одно обстоятельство. Как известно, с момента распада Советского Союза армяно-турецкая граница контролируется российскими пограничниками, поскольку, повторим, договора о взаимном признании границ между Ереваном и Анкарой нет. Ратификация Цюрихских протоколов, кроме всего прочего, означала бы, что российские пограничники должны были бы покинуть данный рубеж, дальнейшее их пребывание на границе лишилось бы юридических оснований. И, отметим, что именно понимание этого обстоятельства заставляло предположить, что весь процесс армяно-турецкой нормализации происходит с одобрения Москвы. Однако все дальнейшие перипетии вокруг протоколов заставили в этом усомниться.

Вызывает определенное недоумение тот факт, что Евросоюз, где не могли не знать о всех указанных обстоятельствах, никак не принял во внимание происходящее. Подготовка договора о Зоне всеобъемлющей свободной торговли и Соглашения об ассоциации с Арменией продолжала всё это время идти полным ходом. При этом Брюссель вовсе не гарантировал, что сумеет заставить Турцию ратифицировать Цюрихские протоколы и открыть границу с Арменией. Поэтому непонятно, каким образом Европа могла бы реализовать эти договоренности, даже если предположить, что они были бы подписаны на предстоящем в ноябре саммите "Восточного партнерства" в Вильнюсе. Поэтому сегодня не приходится удивляться, что Ереван предпочел заявить о вступлении в Таможенный союз. Правда, у Армении нет общих границ и с этим интеграционным объединением, но ТС оставляет надежду, что в рамках общих таможенных границ де-факто окажется также Нагорный Карабах, а это - фундаментальное обстоятельство, которое, кстати, Евросоюз Армении никак не обещал.

В любом случае представляется, что постигшая Цюрихские протоколы "глубокая заморозка" самым непосредственным образом сказалась на конечных результатах процесса интеграции Армении с ЕС. И, говоря о возможностях сохранения и развития армяно-европейских взаимосвязей и стремлении к развитию взаимодействия (об этом сегодня часто упоминают и в Брюсселе, и в Ереване), необходимо принимать во внимание, что все эти процессы во многом и притом самым непосредственным образом зависят от того, как будут складываться в перспективе армяно-турецкие отношения. Тем более, что и в армянском, и в российском высшем руководстве все это, думается, изначально очень хорошо понимали.

Ануш Левонян, политический обозреватель, Ереван