Наличие федерального исламистского лобби - давно ни для кого не секрет. Основной его задачей является представление радикального исламизма в качестве равноправного, хотя пока и несколько экзотического, политико-религиозного течения, с представителями которого якобы необходимо вести "диалог".

Российскому государству и обществу навязывается комплекс вины в отношении исламистов, взявших в руки оружие, разъясняется, что на этот путь их толкнуло государство и общество, якобы не обеспечившие экстремистам должных условий для их самореализации в качестве мусульман. Также внушается, что исламизм в его противоречащих Конституции и иным российским законам формах неизбежно победит, и вопрос лишь во времени его окончательного торжества.

Неудивительно, что деятельность исламистского лобби имеет ярко выраженную антиосетинскую составляющую. Радикальные исламисты де-факто исключают осетин-мусульман из общекавказского и российского мусульманского сообщества. Если смотреть чуть шире, в их планах построения всемирного халифата нет места осетинам как таковым. Более того, радикалы с трудом скрывают, что им невыносимо само существование Осетии. Причины этого вполне понятны - форпост России на Кавказе, каким была и остается Осетия, вызывает у ее врагов ненависть и злобу. Как совершенно правильно отметил один из комментаторов, "посмотрите на карту и увидите, что халифат невозможен без уничтожения осетинской культуры и осетин как нации".

И эта задача уже решена - пока, к счастью, только на бумаге. Омрой (постановлением) от 11 мая 2009 г. "амир Имарата Кавказ" Доку Умаров распорядился упразднить т.н. "вилайят Иристон" (Осетия), включить его территорию в т.н. "вилаят Галгайче" (Ингушетия), а группам и подразделениям "моджахедов", действовавшим на территории упраздненного вилаята, перейти в подчинение "амира вилаята Галгайче" (1). Умаров не сообщает о причинах своего решения, однако они очевидны: радикальным исламистам нужно не просто уничтожить - унизить Осетию, отдав ее "в управление" экстремистам из соседней республики.

Кстати, практически сразу после организационных решений Умарова зарубежные эксперты высказали предположение, что теперь "боевики перенесут свои военные действия и в Северную Осетию" 2. Поскольку сил у них на все не хватает, это происходит не так быстро, как хотелось бы джихадистам. Но без замыкания исламистского фронта задачи "Имарата Кавказ" не будут выполнены, а значит, попытки вовлечения в него Осетии будут продолжаться.

Презрение и ненависть радикальных исламистов к осетинам сквозит в каждом сообщении из "вилаята Галгайче" на джихадистских сайтах. Глава Духовного управления мусульман РСО-А Хаджимурат Гацалов называется там исключительно "марионеточным муфтием", а то и вовсе "джахилем" (джахиль - в терминологии исламских радикалов, вероотступник - ИА REGNUM), убитый исламистом поэт Шамиль Джикаев - "одиозным врагом Аллаха", а его убийца Давид Мурашев - "исламским героем Даудом Иристони, который принял Шахаду (иншаа-Ллах) (т.е. стал мучеником за веру - ИА REGNUM) после неравного боя с окружившими его кафирами (язычниками - ИА REGNUM) и муртадами (вероотступниками - ИА REGNUM)" 3. Северная Осетия в этих "информашках" всегда берется в кавычки, поскольку это всего лишь "территориальное образование в рамках вилаята Галгайче".

Достаточно ознакомиться с материалами, публикуемыми официальным сайтом этого "вилаята" и тому подобных экстремистских ресурсов, чтобы понять: несмотря на высокие слова о "исламском единстве", национальная составляющая не только никуда не делась, но по-прежнему остается определяющей.

Активисты исламистского лобби работают на чаемый ими раскол осетинского народа, лишний раз будируя проблему ингушско-осетинского конфликта и всячески способствуя дестабилизации ситуации в Осетии.

Приведем лишь несколько примеров антиосетинских заявлений, прозвучавших из уст ключевых фигур исламистского лобби за последние несколько лет. В апреле 2011 года Максим Шевченко с членами возглавляемой им на тот момент рабочей группы Общественной палаты РФ по развитию общественного диалога и институтов гражданского общества на Северном Кавказе посетил Владикавказ. В ходе разговора он поведал об "альтернативном разрешении судебных споров по гражданскому праву, которые де-факто открывают дорогу шариатским процедурам в некоторых кавказских регионах". Вопреки его ожиданиям, это вызвало негодование собравшихся, заявивших, что "мы живем в Российской Федерации и хотим жить по Конституции Российской Федерации" 4. Эх, не стоило этого говорить, может быть, не было бы потом проблем с исламистским лобби!...

После этого, выступая на "Эхе Москвы", Максим Шевченко заявил, что в Осетии якобы "идет жесточайший конфликт между кударцами, выходцами из Южной Осетии, и дигорцами и иронцами, коренными жителями Северной Осетии, большинство из которых - это мусульмане", и у северян "с ингушами конфликтов практически нет" 5. Комментировать здесь нечего: коротко говоря, все не так. В той же передаче Шевченко абсолютно некстати указал, что мусульмане, арестованные по подозрению в причастности к убийству Шамиля Джикаева, способствовали "миру в республике,... миру с Ингушетией". По его мнению, аресты могли "сорвать мирный процесс по Пригородному району" (к которому они не имели никакого отношения).

Все эти высказывания проявили, мягко говоря, некомпетентность Шевченко как по вопросу этноконфессиональной ситуации в РСО-А, так и по проблеме возникновения ингушско-осетинского конфликта, и вызвали в Северной Осетии крайне негативную реакцию. Безаппеляционность Шевченко и его соратников, их явное сочувствие исламистам, нежелание понять нюансы местных реалий привели к громкому скандалу. В Северной Осетии отказались подписывать предложенный Шевченко меморандум, с критическим разбором которого выступил историк и общественный деятель Руслан Бзаров 6.

Шевченко, видимо, пережил немало неприятных минут, после чего некоторое время не возвращался к теме "злых кударцев", предоставив эту возможность другим 7. Но невысказанное рвется наружу, и "журналист" открывает 2013 год концептуальным сочинением о проблемах Северного Кавказа. Он "предметно" рассматривает ингушско-осетинский конфликт, вновь возлагая вину и ответственность за кровопролитие на южных осетин.

"Пришедшие с юга "беженцы" - люди иной культуры, - характеризует Шевченко жителей Юга Осетии. - Осетины юга веками находились под властью грузинских феодалов, фактически были привязаны к земле, закрепощены, не имели навыков свободного владения оружием, ответственности за это владение. Они не знали в той мере, как северокавказцы, что значит "земля народа", что значит граница насилия, за которой начинается разрушение самих основ кавказской цивилизации, кавказского мира. Захват чужих этнических территорий, насилие над женщинами, убийство детей и переселение на захваченные территории - все это резко нарушило баланс Северного Кавказа и Кавказа вообще" 8. Эта пространная цитата в особых комментариях также не нуждается. Забавно, что наивные "южанцы", представляемые Шевченко в столь неприглядном свете, относятся к нему с уважением. В одном из цхинвальских кафе портрет г-на "журналиста" висел на почетном месте...

Казалось бы, достаточно оскорблений в адрес осетин, но Шевченко не может успокоиться. "Ставка на Северную Осетию как на "оплот России на Кавказе" привела к превращению республики в криминальный анклав с государственными амбициями, противопоставила соседям, сделала Российскую Федерацию заложником региональных этно-криминальных структур, связанных с силовым лобби как в центре, так и за рубежом, например, в Израиле" 9, - пишет он в следующем материале, как всегда, не утруждая себя ни доказательствами, ни разъяснениями сказанного. А пояснить было бы неплохо, потому что из всей фразы Шевченко понятно лишь то, что и здесь каким-то боком замешан Тель-Авив - куда же без него. Все остальное, как, впрочем, и упоминание всуе Израиля - не пойми к чему и о чем. Вернее, все ясно: надо просто лишний раз "наехать" на Осетию, обвинив теперь уже всю республику, а не только "южанцев", в чем угодно, лишь бы звучало пострашнее.

Комментируя убийство 26 декабря 2012 г. заместителя муфтия РСО-А Ибрагима Дударова, Шевченко утверждает, что его "связывают с осетинскими "эскадронами смерти", сыпавшими открыто угрозами в интернете", оно "не расследуется и, скорее всего, расследовано не будет". На вопрос одного из читателей, о каких "эскадронах" речь, "журналист" вяло бормочет: "Было же видео каких-то там "черных ястребов" и прочая мерзость...". (10)

Для разговора на кухне - в принципе, нормально. Для человека, претендующего на участие в формировании северокавказской политики России - как минимум, непрофессионально. Впрочем, уместно говорить о (не)профессионализме провокации: Северная Осетия превращается в пространство криминального беспредела. И снова, к счастью, лишь в фантазиях ее врагов.

Двумя неделями ранее убийство Дударова комментировал соратник Шевченко, председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль, бездоказательно возложивший вину на силовиков и некие "исламофобские группы республики". "Конфликт между представителями ислама и немусульманскими жителями республики, в основном из Южной Осетии, существовал всегда, а после попыток посадить местного муфтия в 2011 году противостояние ещё больше обострилось" 11, - вещает Джемаль. Неужели ему неизвестно, что никакого конфликта такого рода никогда не существовало, некоторые выходцы из РЮО испытывают, может быть, даже более сильный интерес к исламу, чем большинство жителей Северной Осетии, а скандал вокруг исламистских заявлений бывшего муфтия РСО-А Али хаджи Евтеева (арестовывать которого, кстати, никто не пытался, была обычная прокурорская проверка) разгорелся в 2010 году? Если не знает - зачем выступает с заявлениями, да еще по столь взрывоопасной теме? Если знает - зачем лжет?

Если бы не очевидность этих вопросов, можно было бы предположить, что разного рода антиосетинская пропаганда, упорно транслируемая лоббистами-исламистами через свои медиа-ресурсы, основана на незнании реальной ситуации. Но им многократно и максимально доходчиво разъясняли, в чем и почему они не правы. Объяснить их деятельность некомпетентностью невозможно. Значит, мотив у них только один - Карфаген, то есть Осетия, должен быть разрушен.

Что ж, и здесь диалога не получится.

Источники:

1. Докка Умаров подписал Омра о создании Шуры ИК и упразднении Вилайята Иристон. 11 мая 2009 г. Сайт: kavkazcenter.

2. Бенджамин Шапиро. Кавказский джихад: на горизонте вновь маячит тактика террора? The Long War Journal, 23 мая 2009 г. http://www.inosmi.ru/russia/20090523/249316.html#ixzz2IEpvp9Cj.

3. См., например: ВИЛАЯТ ГАЛГАЙЧЕ. Осетинский муфтий сосчитал, сколько аятов в Коране призывают к Джихаду. 14 июня 2011 г. сайты UmmaNews, KavkazChat и прочие подобные ресурсы.

4. Мы живем в России и хотим жить по Конституции Российской Федерации. IronTimes, 25 апреля 2011 г. http://www.irontimes.com/archives/17927.

5. Максим Шевченко: Арсен Каноков настроен на мир. Программа "Особое мнение", радиостанция "Эхо Москвы", 3 июня 2011 г. http://sk-news.ru/news/analitic/9780/?sphrase_id=263893.

6. Руслан Бзаров. О Меморандуме, предложенном Рабочей группой Общественной Палаты Российской Федерации. IronTimes.com, 26 апреля 2011 г. http://www.irontimes.com/archives/17945.

7. См., например, типичный образец пропаганды, раскручивающей "тему внутриэтнической конкуренции между северными и южными осетинами за сферы влияния" и вызвавшей настоящую бурю возмущенных комментариев (Аслан Бзаров. Брат на брата. "Кавказская политика", 23 марта 2012 г., http://kavpolit.com/brat-na-brata/#comment-4310).

8. Максим Шевченко. Несколько тезисов о проблемах Северного Кавказа. "Кавказская политика", 9 января 2013 г. http://kavpolit.com/kavkazskaya-politika-kak-sut-budushhego-rossii/.

9. Максим Шевченко. Почему охватывает отчаяние. "Кавказская политика", 18 января 2013 г. http://kavpolit.com/pochemu-oxvatyvaet-otchayanie/.

10. Максим Шевченко. Почему охватывает отчаяние. "Кавказская политика", 21 января 2013 г. http://kavpolit.com/pochemu-oxvatyvaet-otchayanie/, комментарии к статье.

11. Дмитрий Ключевский. Гейдар Джемаль: "Убийство заместителя муфтия - следствие исламофобской политики". FirstNews.ru, 27 декабря 2012 г. http://www.firstnews.ru/opinions/430845/?sphrase_id=256088.

Яна Амелина, начальник сектора кавказских исследований Российского института стратегических исследований