Создание сразу двух важных министерств - регионального развития и экономики и бюджетного планирования в Казахстане должно было враз расставить по своим местам все насущные проблемы, от которых в республике не по себе уже второму составу правительства. Региональный сепаратизм, экономические перекосы в областях и разбалансированный лоббистами бюджет - это все достается двум ведомствам, которые сумели, по сути, перетянуть на себя невероятное количество полномочий. С одной стороны, так и должно быть: чтобы эффективно регулировать, надо получить возможность хотя бы не оглядываться на кураторов - а делать свое дело и двигать реформы. В этом контексте очень важно, что глава Минрегионразития получает еще и функционал первого вице-премьера - архитекторы новых правительственных пертурбаций подчеркивают тем самым: проблемы регионов в республике зафиксированы, размечены и новым менеджерам остается только вспахать это поле. Закончится лишь торжественный запуск и стахановский дух воцарится над правительством.

Но Казахстан никогда бы не стал таким, как сейчас, если бы противоречия решались с такой легкостью. Первое, что сразу приходит на ум - это очевидное несоответствие аппаратного веса новых назначенцев возложенным на них полномочиям. Такой объем ответственности можно было бы взвалить пожалуй, только на политических тяжеловесов. Однако новые реформаторы - министр регионального развития и вице-премьер Бахытжан Сагинтаев даже вместе с министром экономики и бюджетного планирования Ерболатом Досаевым, по оценке разбирающихся людей попросту не обладают необходимым авторитетом, чтобы, хотя бы на равных разговаривать например, с мэром Алма-Аты Ахметжаном Есимовым. А ведь именно министерству регионального развития предстоят самые сложные переговоры - с родоплеменными и областными лидерами. В этой же плоскости лежит и вопрос распределения бюджетов. Как молодой и энергичный менеджер сумеет справиться с потоком авторитетных просителей и распределить бюджеты справедливо? Это мало кому удавалось - о чем свидетельствуют перекосы в социально-экономических показателях страны. Вопросы эти - отнюдь не праздные. Впрочем, по некоторым данным, перестановки в казахстанской власти еще не закончены. Страну ждет ротация корпуса губернаторов и перестановки в силовом блоке. Поэтому не исключено, что неразрешимых вопросов только прибавится.

"Министерству регионального развития следовало бы сосредоточиться на проблемах малых городов и миграционных потоках"

Ответы на некоторые вопросы можно найти в интервью известного в Казахстане специалиста по элитам, главного редактора биографического сборника "Кто есть кто в Казахстане" Данияра Ашимбаева. На страницах "Мегаполиса" он рассказывает о неуловимых изменениях в казахстанской политике.

"Концепция министерства регионального развития обсуждалась достаточно давно, лично я видел разные проекты документов. Полномочия, которые получило министерство, в принципе не создают конфликта с регионами, поскольку новому министерству передали две очень важные структуры: подразделения бывшего Агентства по делам ЖКХ - ГАСКи и подразделения бывшего Агентства по земельным ресурсам - территориальные земельные инспекции. То есть в принципе есть концентрация очень больших властных полномочий, но, по сути, они были внутри одного блока. Если же посмотреть на распределение обязанностей между вице-премьерами, которое было расписано после формирования нового правительства в прошлом году, и министерство экологии, и Минсельхоз, и Агентство по ЖКХ, и Агентство по земельным ресурсам входили в спектр полномочий бывшего вице-премьера Крымбека Кушербаева. И, насколько я понимаю, именно Крымбек Елеуович стоял во главе инициативы создания структуры по работе с регионами.

Как известно, ситуация с регионами у нас достаточно запущенная. Во-первых, там возникало большое количество потенциальных конфликтов и социальных проблем. Кроме того, были большие проблемы с реализацией госпрограмм в регионах. И был определённый смысл в создании ведомства, которое бы эту работу сконцентрировало в своих руках и несло за неё ответственность. Хотя, на мой взгляд, получить сразу две такие мощные структуры, работающие в регионах, - для нового министерства это перебор, потому что рано или поздно возникнет вопрос относительно его полномочий. На мой взгляд, министерству регионального развития следовало бы сосредоточиться, скорее, на таких вопросах, как проблемы малых городов, территориальное развитие, управление миграционными потоками.

[...] Несмотря на то, что большую часть жизни Бахытжан Абдирович (Сагинтаев) работал в Астане и Павлодаре, он рассматривается как достаточно сильная фигура, представляющая сейчас южный Казахстан. Я в данном случае не говорю о жузовой раскладке. Но так называемая южная группа "Жамбыл - Шымкент" со смертью (Сарыбая - бывшего заместителя главы администрации президента, видного южного деятеля Казахстана - ИА REGNUM) Калмурзаева несколько просела, и поднятие Сагинтаева должно было компенсировать это. При этом Сагинтаев человек достаточно неконфликтный. Назначение его в новое министерство должно было сгладить те острые вопросы, которые бы возникали при другом руководителе".

По-своему перестановки оценивает и близкая к администрации президента Казахстана газета Central Asia Monitor, также фиксирующая многочисленные проблемы в регионах и отмечающая важную вещь - необходимость в разработке доктринального документа по развитию регионов.

"Ну и, конечно, наиболее важное в череде назначений повышение - это переход Бахытжана Сагинтаева из "Нур Отана" на должность главы Минрегионразвития и по совместительству первого вице-премьера правительства. Это перемещение можно назвать самым странным во всех смыслах. Начать, в частности, можно с того, что Сагинтаев провел в кресле первого заместителя председателя партии власти меньше четырех месяцев. Причем нельзя сказать, что за это время главный партиец страны запомнился чем-то выдающимся, что немудрено, поскольку за половину политического сезона успеть принять дела и выдвинуть ряд идей попросту невозможно. В этом смысле вопросов к новому первому вице-премьеру, безусловно, нет. Вопросы появляются в ходе анализа деятельности чиновника на других должностях - он не запомнился ни в качестве акима Павлодарской области, ни в министерской "шинели". И поэтому совершенно непонятно, с каким багажом Бахытжан Сагинтаев пришел в кабинет второго человека в правительстве. Другой вопрос, что само по себе создание нового ведомства позволяет очень четко определить отношение Астаны к региональным проблемам и перекосам. Регионы требуют повышенного внимания центра к себе уже давно - все последние события показывают, к чему может привести отсутствие четкого и внятного контроля и, если угодно, надзора над тем, что делается в областях. Громко заявивший о себе региональный сепаратизм, неуправляемость многих чиновников на местах и их слабая работа - с этими напастями придется вести борьбу из кресла, наличие которого само по себе противоречит идее унитарного государства. Однако другого выхода, похоже, нет: ведомство создано, и первое, что оно должно сделать, - это подготовить документ доктринального свойства, учитывающий все особенности региональных перекосов".

Для портала "Вместе" значение имеет другая связка чиновников: авторы издания считают, что необходимо смотреть на министерские "связки", чтобы понять, как именно будет функционировать правительство после перестановок.

"Разительно усилила свое влияние связка Нурлан Каппаров - Ерболат Досаев. Эти политические фигуры следует рассматривать именно в связке, поскольку они вместе двигались и в бизнесе, и на госслужбе. В прошлом году они пришли в правительство и за короткое время усилили свои полномочия. Именно их министерства стали главными выгодополучателями от перестановок.

Возглавляемое Каппаровым скромное министерство охраны окружающей среды обрело мощные полномочия в сфере реальной экономики. Так, ему переданы функции по надзору за использованием природных ресурсов, управлению водными ресурсами и рыбным хозяйством. Также МООС займется утилизацией твердых бытовых отходов и развитием возобновляемых источников энергии. Эти направления нынче очень перспективны. Министерство экономического развития и торговли, возглавляемое Досаевым, превратилось в министерство экономики и бюджетного планирования. Т.е. оно получило ключевую во всем правительстве функцию - составление бюджета. Так что МООС теперь может рассчитывать на поддержку своих бюджетных заявок. Более того, министерство Досаева получило также функции государственной поддержки инвестиций и даже... политики в сфере миграции".

Не менее занятным в контексте перестановок выглядит исследование общественного фонда "Стратегия" "Рейтинг управленческой элиты". Его основа - мнение экспертов в отношении аппаратного веса казахстанских политиков. Очередные результаты публикует портал "Номад".

"В последнем квартале ушедшего 2012 года в высшем политическом истеблишменте наступило кадровое затишье. После сентябрьской "встряски" управленцы, сохранившие свои посты, получили еще один шанс для проявления своих менеджерских и политических качеств. В новом амплуа сумел себя проявить ряд назначенцев. В целом, прошло достаточно времени, чтобы эксперты сумели оценить, насколько каждый из представителей управленческой элиты авторитетен, как личность, эффективен как менеджер и перспективен как политик. (Опрос проводился ОФ "ЦСПИ "Стратегия" в период с 15 по 30 декабря, всего опрошено 28 экспертов из числа политологов, журналистов, общественных и политических деятелей). Согласно полученным данным, декабрьский рейтинг в целом изменился незначительно. Как и в сентябре в первую пятерку лучших управленцев вошли (глава Комитета Национальной безопасности - здесь и далее прим. ИА REGNUM) Нуртай Абыкаев, (мэр Астаны) Имангали Тасмагамбетов, (глава администрации президента) Карим Масимов, (премьер-министр) Серик Ахметов и (зять президента) Тимур Кулибаев. При этом заметно, что Серик Ахметов после своего назначения на пост премьер-министра закрепил свои позиции в глазах экспертов. Главным преимуществом Ахметова, по мнению экспертов, является перспективность как политика. По данному показателю он на сегодняшний день занимает вторую позицию после Нуртая Абыкаева. Удалось стабилизировать свое положение также Тимуру Кулибаеву, который в середине года заметно потерял в весе (16 место в июле). Сейчас внештатный советник президента занимает 5 позицию в общем рейтинге. Его основной козырь, по оценкам экспертов, - это авторитетность как личности. Абыкаев, Тасмагамбетов и Масимов - эти три политика остаются неизменными лидерами рейтинга. Объединяет данную тройку также то, что их высокое положение на властном олимпе обеспечивается, прежде всего, авторитетностью, которая гораздо выше уровня их эффективности и перспективности. Далее в рейтинг первой десятки самых весовых политиков Казахстана вошли (глава Национального банка) Григорий Марченко, (соратник президента, бизнесмен) Булат Утемуратов, (спикер нижней палаты парламента) Нурлан Нигматулин, (государственный секретарь) Марат Тажин и (министр финансов) Болат Жамишев. В этой пятерке существенно улучшили свои показатели по сравнению с прошлым рейтингом Марченко и Жамишев. Если первый поднялся с 12-ой до 6-ой позиции, то второй вовсе считался управленцем среднего политического веса и занимал лишь 15-ую строчку рейтинга (3,95 баллов в сентябре). Позиции оставшихся трех политиков (Утемуратов, Нигматулин и Тажин), наоборот, отличаются высокой устойчивостью - в течение всего года данная тройка оказывалась в числе первой десятки. Замыкают группа политиков-тяжеловесов (глава фонда "Самрук-Казына") Умирзак Шукеев, (новый губернатор Кызылординской области) Крымбек Кушербаев, (министр транспорта и коммуникаций) Аскар Жумагалиев и (министр внутренних дел) Калмуханбет Касымов. В данном случае обращает внимание снижение политического веса Шукеева, который на протяжении всего 2012 года находился в числе первой шестерки управленцев. Так, если в сентябре председатель ФНБ "Самрук-Казына" получил 4,6 баллов в среднем, то в конце года его показатели еле перевалили отметку в 4 баллов. Сравнение данных за прошлые периоды показывает, что, главным образом, у Шукеева снизились показатели по эффективности и перспективности, а авторитетность осталась на прежнем высоком уровне".

"В Германии сейчас решается вопрос об инициировании дела о контрабанде осмия-187"

Контрабандная торговля редкоземельными металлами - тема, в одинаковой степени болезненная как для России, так и для Казахстана. Дело здесь в том, что некоторые из появившихся на "черном" рынке Российской Федерации металлов в последние довольно жестко "контролируются" соответствующими структурами в правительстве Казахстана. Да и производятся они, в частности, речь идет об "осмии-187", только не территории этой республики.

Тем интереснее материал, который появился в информационном поле страны - в нем речь идет о чиновнике, чье ведомство контролирует эту отрасль. По данным журналистов, генеральный директор Национального центра по комплексной переработке минерального сырья при министерстве индустрии и новых технологий Абдурасул Жарменов стал в конце прошлого года фигурантом уголовного дела о мошенничестве. Но интересно не столько это, сколько довольно занятный вывод, к которому приходят авторы Central Asia Monitor - о том, что именно в то время, пока ведомство возглавляет этот чиновник, количество скандалов с участием редкоземельных металлов интенсифицировалось. А производится осмий и рений, напомним, только на территории Казахстана. Этот косвенный вывод актуализирует ряд вопросов по контролю и надзору за потенциально опасными элементами.

"Тем занимательнее информация, которой поделились с нами источники, близкие к Европолу: дескать, в Германии сейчас решается вопрос об инициировании дела о контрабанде осмия-187 и другого редкоземельного металла - рения. Если учесть все вышеупомянутые факторы, дело о радиоактивных изотопах начало представляться нам занятным, и в итоге небольшое расследование, проведенное редакцией, вывело на довольно неожиданные схемы. Оговоримся сразу: даже самый поверхностный взгляд на проблематику дает порой неожиданные результаты. И в самом деле, как относиться к скандалам, которые время от времени вспыхивают в отрасли, если производство редкоземельных металлов контролируется с 2005 года исключительно государственными компаниями?

[...]

немудрено, что российские чекисты были вынуждены несколько раз рассматривать вопрос о контрабанде осмия-187 в Россию из Казахстана. Как водится, сам по себе факт открытого совещания по теме говорит о многом. Например о том, что бизнес по продаже редкоземельных металлов, ведущих родословную из казахстанского Жезказгана, уже набрал довольно солидные обороты и, что немаловажно, географию. Можно было бы, конечно, проигнорировать этот момент: в конце концов, какое отношение имеют проблемы России для Казахстана? Но, как выясняется, самое непосредственное. Дело в том, что курируется эта непростая отрасль Национальным центром по комплексной переработке минерального сырья Министерства индустрии и новых технологий (МИНТ). Более того, с середины "нулевых" только это ведомство имеет монопольное право продавать редкоземельные металлы за пределы страны. Однако, как это водится, государственная монополия вовсе не означает, что взаимоотношения покупателей и продавцов носят исключительно официальный характер. Те же сотрудники ФСБ, например, указывают во время своих "круглых столов", что потенциальных покупателей этого изотопа в одной только Российской Федерации может быть довольно немало, и большинство из них по странному совпадению сконцентрированы на Северном Кавказе. По другому странному совпадению, в районе добычи осмия-187 проживает мощная чеченская диаспора - еще со времен депортации. Но самое интересное, что фиксируется многими наблюдателями, - это гипотетическое государственное участие (имеются в виду казахстанские ведомства) в схемах контрабанды этого металла. И вот здесь фиксируется самое любопытное: подавляющее большинство чиновников, которые работают в данной отрасли, являются бюрократическими долгожителями, что совершенно нехарактерно для сегодняшнего Казахстана. Министры приходят и уходят, а деятели среднего звена сидят на своих должностях десятилетиями. В частности, в эту категорию "крепко сидящих в креслах" попадает нынешний глава Национального центра по комплексной переработке минерального сырья МИНТ Абдурасул Жарменов. Очень интересно, что слово "нынешний" не очень точно характеризует его взаимоотношения с вверенным ведомством, поскольку кресло генерального директора центра он занимает с 1999 года. За политическое долголетие чиновника можно было бы только порадоваться, если бы не одно "но": все контрабандные скандалы, в которых фигурируют редкоземельные металлы родом из Казахстана, косвенно бьют именно по главе этого центра. А если учесть, что интенсификация сообщений о контрабанде изотопов приходится именно на последние 5-10 лет, то к главе ведомства возникают отнюдь не праздные вопросы. [...] Первая же негласная "проверка" главы ведомства дала нетривиальные результаты. Выяснилось, что генеральный директор крупнейшего и единственного в стране ведомства, контролирующего стратегически важную отрасль редкоземельных металлов, еще в 2007 году был признан судом первой инстанции виновным в обмане партнеров на крупную сумму! И при этом он, цитируем письмо в Генеральную прокуратуру, хоть и "препятствует в возбуждении уголовных дел", в настоящий момент является главным подозреваемым в деле о мошенничестве в особо крупном размере!"

"Выступление Назарбаева при желании можно считать напутствием будущему преемнику"

Заявление Нурсултана Назарбаева о том, что Казахстан не позволит ограничивать свой политический суверенитет - расценено многими наблюдателями как в России, так и внутри республики, едва ли не как существенное переосмысление "евразийских ценностей". Каждая из сторон старается обосновать свою позицию, приводит доводы различной степени убедительности. Однако аналитики и наблюдатели забывают об одной крайне важной в условиях казахстанской политики вещи: слова главы государства всегда нужно рассматривать в контексте места выступления, а также собравшейся аудитории. Слова о политическом суверенитете, и это отмечают все авторы, были произнесены в Алма-Ате, в ходе церемонии вручения президентских стипендий деятелям литературы и искусства. Что это означает? Давайте вспомним: именно интеллигенция в Казахстане есть идеологический центр национального возрождения страны. А Алма-Ата исторически так и осталась центром, где сконцентрирована интеллигенция. Это значит: весь год националисты различных мастей и прочие, к ним примкнувшие, ведут свою, зачастую только им понятную войну - и в тот момент, когда приезжает президент, они ожидают от него разговора на понятном им языке. И президент, как политик - обеспечивает им возможность потешить свое общественное самолюбие.

Любопытно, что отмечая в целом умение президента выстраивать диалог с любыми силами в Казахстане, авторы аналитических статей "Новой газеты" рассматривают, тем не менее, речь Нурсултана Назарбаева исключительно с позиций его противостояния Кремлю. Непонятно, правда, в этом контексте, зачем казахстанскому лидеру выступать с открытой конфронтацией: в современном мире существует немало дипломатических приемов, чтобы без бой обозначить свою позицию.

"Нынешняя риторика елбасы выглядит принципиально выверенной. Она обозначила "красные флажки", за которые не стоит переходить Москве в своих интеграционных инициативах. Это выступление кажется чрезвычайно важным еще и потому, что сделано в период, когда в Казахстане оживленно обсуждается постназарбаевский период. Вопрос, как будет выглядеть преемственность власти в Казахстане, беспокоит и российскую правящую элиту. Еще недавно здесь исходили из того, что Нурсултан Назарбаев является главным гарантом устойчивости союза между Москвой и Астаной. Не исключено, что опасениями обнаружить эту устойчивость подорванной после прихода к власти следующего поколения казахстанского руководства как раз и питались сделанные в Москве попытки "подстелить соломку" в виде создания наднациональных органов ЕАЭС. Теперь же выступление Назарбаева при желании можно считать напутствием будущему преемнику.

Известно, впрочем, что благими намерениями устлана дорога в ад. В нашем случае, конечно, все не так трагично. Опасно другое: предпринимаемые Москвой инициативы, в том числе и здесь обсуждаемые, похоже, делаются без какого-либо, пусть даже закрытого экспертного обсуждения. Такая поспешность нередко вызывает подозрения в стремлении решить какие-то конъюнктурные задачи. К примеру, обеспечить Путину площадку для мягкого политического "приземления" в виде главы Межпарламентской ассамблеи ЕАЭС в случае, если ему придется оставить пост президента России. Такую экстравагантную гипотезу озвучил сенатор Касымов, высказываясь против предложения спикера Госдумы.

В ноябре прошлого года, выступая на конференции в московском Институте мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО), посвященной Центральной Азии, автор рассказал об этой коллизии, найдя неожиданную поддержку у одного из профессоров ИМЭМО. "Очень важно, что вы сказали вслух об этой инициативе Нарышкина, нам по статусу нельзя его критиковать публично, но это глупость чрезвычайная...", - сказал профессор".

С аналитическим разбором президентской речи выступает и "Деловая неделя". Издание нашло политические подтверждения ухода Астаны из-под евразийского влияния. "В рамках вот этого евразийского единства не раз и не два со стороны Кремля раздавались голоса о более полной унификации - общей валюте, общем парламенте и еще чем-то общем. Как видно из приведенного выше анализа, ни о чем, кроме как об этом, как потенциальной угрозе суверенитету и независимости Назарбаев всерьез говорить не мог. Соответственно, мы получаем дополнительные аргументы в пользу курса на ограничение интеграции с РФ и Белоруссией исключительно экономическими рамками, оформившегося примерно в середине прошлого года. Его первыми набросками стала позиция мажилиса (нижней палаты парламента - ИА REGNUM) относительно самой идеи общего с Россией парламента (устами депутата Ашимбаева было сказано жесткое "нет"), а также ставшая знаменитой стамбульская речь самого Нурсултана Назарбаева, отвергавшего возможность возврата к временам политического колониализма. Последняя оговорка Назарбаева, который говорит, что "мы идем на интеграцию - экономическую, не политическую", фактически, отметает все сомнения в том, что речь идет не о разных взглядах на интеграцию Москвы и Астаны. Жесткость формулировок - ведь речь идет о готовности выхода из союза - показывает, что данный вопрос поставлен очень жестко, и Назарбаев сознательно отказывается от обычного маневрирования и принципа договоренностей за кулисами официальной дипломатии".