ИА REGNUM продолжает публикацию серии статей доктора исторических наук, профессора Бакинского государственного университета Джамиля Гасанлы "Российско-турецкая конференция в Москве 1921 года: известные и неизвестные страницы", пятая часть которой "Соглашение с Россией состоялось" была размещена на нашем сайте 11 октября 2011 года (http://regnum.ru/news/polit/1453778.html)

Советско-турецкий договор, вошедший в историю, как Московский договор "О дружбе и братстве" между РСФСР и Турцией, на самом деле был подписан не 16-го, а 18-го марта задним числом. Накануне его окончательного подписания, 17 марта Г.Чичерин писал В.Ленину: "Когда на прошлом заседании я сообщил туркам, что мы даем всего такое-то количество оружия и 10 млн. рублей золотом (половину теперь после очищения турками Батума и остальное позднее), они ничего не сказали. Сегодня, однако, они к этому вопросу вернулись. Заявили, что мало и потребовали непременно письменного заявления. Начались долгие споры, после которых они, в конце концов, заявили, что согласны подписать договор на следующих условиях:

1. Я должен дать обещание, что в течение нескольких лет мы будем давать 10 миллионов ежегодно;

2. Они согласны, чтобы не было письменного заявления относительно оружия, но настаивают на письменном заявлении о выдаче им 10 миллионов ежегодно несколько лет, причем можно написать, что это для экономического восстановления страны, это не будет враждебным актом против Англии, которая сама предлагает им заем; эти деньги нужны для оружия, так как мы даем мало и оружие им необходимо для защиты от Антанты;

3. Все готово для подписания, договор подпишем завтра вечером, но до подписания они должны получить от меня эту бумажку... Бумажка о ежегодных 10 млн., по их словам, успокоит меджлис и заткнет рот противникам. Я решительно за то, чтобы дать такую бумажку. Советские республики безболезненно получают Батум, самый договор произведет впечатление, дипломатическое же положение их блестяще, особенно Франция подольщается к ним, а ежегодные субсидии дело будущего. В наши дни ничто не устойчиво. Ответ мне нужен до 18 часов вечера, чтобы успеть написать бумажку и не задержать подписания. Договор будет датирован 16, когда мы еще не знали о подписании Красиным договора с Англией" (Информация Г.Чичерина В.Ленину. 17.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ).

Наконец, 18 марта в 22:00 под председательством Юсуфа Кемаль-бея и без участия экспертов состоялось последнее пленарное заседание российско-турецкой конференции. Обе делегации подвели итог работе политической комиссии и еще раз проверили законность своих мандатов для подписания договора. После предварительного обсуждения процедурных правил, 18 марта 1921 года между РСФСР и Турцией был подписан Московский договор, состоявший из 16 статей и 3 приложений. Договор "О дружбе и братстве" подписали: с советской стороны - Георгий Чичерин и Джелаледдин Коркмасов, с турецкой стороны - Юсуф Кемаль-бей, доктор Рыза Нур и Али Фуад Джебесой. Договор охватывал широкий круг взаимоотношений между Россией и Турцией. В нем нашли отражение: ноты, обмен которыми состоялся 16 марта; территории, предусмотренные "Национальным Пактом", признанные в Стамбуле 28 января 1920 года Османской Палатой Представителей под названием "Турция", обнародованные через печать и представленные вниманию великих держав; оказание помощи борьбе народов Востока; обеспечение открытия Проливов; разработка международного статуса Черного моря без нанесения ущерба суверенитету Турции, в том числе, и безопасности Стамбула; отмена договоров между царской Россией и Турцией, как не отвечающих национальным интересам, а также отмена финансовых выплат, возложенных на Турцию; несовместимость режима капитуляций и свободного национального развития в Турции; соглашение не допускать образования или пребывания на своей территории организаций или групп, претендующих на роль правительства другой стороны. Россия и Турция приняли на себя такое же обязательство и в отношении Советских республик Кавказа, при условии взаимности; беспрерывная работа железной дороги, телеграфа и других средств сообщения, равно как и обеспечение свободного передвижения людей и товаров; признание, что в отношении въезда и выезда как людей, так и товаров, будут применяться установленные в каждой стране правила; соглашение применять принцип наибольшего благоприятствования к гражданам каждой из договаривающихся сторон, пребывающим на территории другой стороны. Всякий житель территорий, составлявших до 1918 года часть России, каковые правительство РСФСР теперь признает находящимися под суверенитетом Турции, имеет право свободно покинуть Турцию с вещами и имуществом. Россия обязалась за свой счет в течение 3-6 месяцев доставить турецких военнопленных до границ Турции. В договор вошли также статьи о заключении в будущем консульской конвенции и соглашения, регулирующие все экономические, финансовые и другие вопросы. РСФСР обязалась предпринять в отношении Закавказских республик шаги, необходимые для признания этими республиками в договорах, которые будут заключены ими с Турцией, статей настоящего договора, непосредственно их касающихся (См.: Полный текст Договора "О дружбе и братстве" Документы внешней политики СССР. М., 1959, Т. III, С. 597-604).

Самая значительная часть договора - Батумский и Нахичеванский вопросы - отражены соответственно во второй и третьей статьях. Турция соглашалась уступить Грузии сюзеренитет над портом и городом Батумом, при условии, что население местностей, указанных в договоре, будет пользоваться широкой местной автономией в административном отношении, обеспечивающей каждой общине ее культурные и религиозные права. Вместе с тем, Турции предоставлен свободный транзит товаров через Батумский порт беспошлинно, без задержек и без обложения сборами. В приложениях I (A) и I (В) были описаны северо-восточные границы Турции с советскими республиками Южного Кавказа, включая Батум.

Статья третья и приложение I (В) касаются Нахичевани: "Обе договаривающиеся стороны согласны, что Нахичеванская область в границах, указанных в приложении I (В) настоящего договора, образует автономную территория под покровительством Азербайджана, при условии, что Азербайджан не уступит сего протектората никакому третьему государству. В образующей треугольник зоне Нахичеванской территории, заключенной между тальвегом Аракса, линией горы Дагна (3829) - Вели Даг (4121) - Багарсаг (6587) - Кемюрлю Даг (6930), линия границы сказанной территории, начинающаяся от Кемюрлю Даг (6930), переходящая через гору Сары Булак (8071) - Станцию Арарат и оканчивающаяся у скрещения Кара-Су с Аразом, будет исправлена Комиссией, состоящей из делегатов Турции, Азербайджана и Армении". В приложении I (С), озаглавленном "Территория Нахичевани", отмечалось: "Станция Арарат-гора, Сарай-Булак (8071) - Кемюрлю-Даг (6839), (6930) - (3080) - Сайят-Даг (7868) - деревня Курт-Кулаг - Гамесур-Даг (8160) - высота 8022 - Кури-Даг и восточная административная граница прежнего Нахичеванского уезда".

Таким образом, благодаря Московскому договору, впервые была внесена окончательная ясность в вопрос о принадлежности и территориальной целостности Нахичевани. В результате подписания Московского договора состоялось юридическое оформление возвращения Турции ряда территорий, которые после русско-турецкой войны 1877-1878 годов перешли к России. По этому договору, перешедшие к царской России по Сан-Стефанскому миру и Берлинскому конгрессу 23,6 тыс. кв. км территории Карса, Кагызмана, Ардагана, Олти, Артвина, южной части Батумского округа и Сурмалинский уезд с населением 572 тыс. человек РСФСР признала вновь возвращенными Турции. Однако этим не ограничивались потери Турции на Южном Кавказе в 1878 году. По Берлинскому трактату, подписанному в 1878 году, захваченный царской Россией Батум, как стратегический пункт, был передан теперь уже кемалистской Турцией советизированной Грузии.

Справедливое, с точки зрения интересов Азербайджана и безопасности Турции, решение Нахичеванского вопроса было большой победой молодой турецкой дипломатии на Московской конференции. В этой победе была доля и формирующейся азербайджанской дипломатии. Именно по этому поводу Н.Нариманов писал главе азербайджанской делегации Бейбуду Шахтахтинскому: "Спасибо за Нахичевань! Видно, ты уже в курсе дела и правильно ведешь дела. Это меня радует, так как некоторые из известной группы все время говорили, что выбор мой неудачный и т.д." (Письмо Н.Нариманова Б.Шахтахтинскому. 16.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). Через день после подписания Московского договора Али Фуад-паша выступил с заявлением о том, что Нахичевань передан под протекторат Азербайджана, но на территории Маку силы империализма проводят операции, и Турция вынуждена обеспечить свою безопасность с восточного направления (Заявление посольства ВНСТ в Москве. 17.03.1921 // Коллекция документов АВП РФ). На самом деле это означало, что турецкие войска временно остаются в Нахичевани.

Параллельно с Советской Россией турки вели переговоры в Лондоне и Париже. Бекир Сами-бею удалось убедить Францию и Англию в необходимости отступления от Севрского договора. Премьер-министр Франции Аристид Бриан, который раньше занимал жесткую позицию по отношению к Турции, теперь на Лондонской конференции агитировал политические круги Англии в том, что "турки достойны независимости" и необходимо пересмотреть Севрский договор. На вопрос Аветиса Агароняна - одного из руководителей армянских эмигрантов Европы касательно передачи Карса и Ардагана по Московскому договору Турции Аристид Бриан ответил: "Скажу вам откровенно, что я являюсь сторонником политики, которая стремится обеспечить Турции существование в качестве независимого и жизнеспособного государства. Я уже взял на себя реальные обязательства в связи с этим в Лондоне, рискуя даже поссориться с моими английскими друзьями, так как я считаю, что такая нация, как турецкая, несмотря на зло, которая она нам причинила во время войны, имеет право на национальную и независимую жизнь. И, несмотря на недавние победы греков над турками, я возьму на себя задачу привести моих английских друзей к более справедливому пониманию интересов союзников и их собственных. На конференции в Лондоне я добился ревизии Севрского договора в пользу турок. Я продолжу эту политику и надеюсь достичь успеха" (Procès-verbal de l'entrevue avec Monsieur Briand des représentants des républiques du Caucase le 3 août 1921.// Archives du ministère des Affaires étrangères de France, Paris, correspondance politique et commerciale (CPC) 1918-1940, Z (Europe). Dossier Russie, Vol. 653, Folio 121-122). В тоже время Аристид Бриан посоветовал армянам отказаться от своих преувеличенных и нереальных требований к Турции: "На Лондонской конференции мы пытались удовлетворить армянские требования. С вашей стороны, вам не следует выдвигать чрезмерные требования. Вы все являетесь эмбриональными государствами" (Procès-verbal de l'entrevue avec Monsieur Briand des représentants des républiques du Caucase le 3 août 1921.// Archives du ministère des Affaires étrangères de France, Vol. 653, Folio 123).

Подписание договора в Москве получило большой резонанс в Азербайджане. Вдохновленный этой новостью, нарком иностранных дел Азербайджана М.Д.Гусейнов направил поздравительную телеграмму командующему Восточным фронтом Кязыму Карбекир-паше, Г.Чичерину, Б.Шахтахтинскому, Г.Орджоникидзе, комиссару иностранных дел Грузии И.Орахелашвили, дипломатическому представителю Турции в Баку Махмуду Шевкет-бею, в которой высоко оценил Московский договор и сообщил, что в качестве первой помощи правительство Советского Азербайджана отправило революционной Турции по маршруту Баку-Тифлис-Карс 30 цистерн нефти, 2 цистерны бензина и 8 цистерн керосина. За несколько дней до этого, 14 марта председатель СНК Азербайджана Н.Нариманов торжественно открыл нефтепровод Баку-Тифлис-Батум и это событие должно было сыграть важную роль в азербайджано-турецких отношениях (Телеграмма М.Д.Гусейнова Г.Орджоникидзе, Г.Чичерину, Б.Шахтахтинскому и др. 14.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ).

В день подписания Московского договора Г.Чичерин телеграфировал Серго Орджоникидзе о том, что Батумский и Нахичеванский вопрос включены в договор в следующем изложении: Батум передается Грузии, а Нахичевань под протекторатом Азербайджана становится автономной областью. В то же время Г.Чичерин сообщил, что Али Фуад-паша желает через Тифлис или Баку переслать текст договора по прямому проводу турецкому представителю в Карсе. Наркоминдел также интересовался ситуацией в Армении и Нахичевани после заключения договора: "Что делается в Эривани? Где Врацян? (С.Врацян после бунта дашнаков в Эривани в феврале 1921 года создал "Комитет спасения Отечества - Дж.Г.). Где Армянский Ревком? Что в Нахичевани?" (Телеграмма Г.Чичерина - Г.Орджоникидзе. 16.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ).

Как только между РСФСР и Турцией был заключен "Договор о дружбе и братстве", командование XI Красной Армии и член Реввоенсовета Г.Орджоникидзе получили инструкцию из Москвы о том, что советские войска должны соблюдать пограничную линию от пункта Сарпи на побережье Черного моря и до нижнего течения реки Кара-су (Телеграмма Пугачева и Печерского Г.Орджоникидзе. 16.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). 24 марта текст Московского договора и приложения к нему через секретаря НКИД Цурюпы телеграфом были переданы Г.Орджоникидзе в Тифлис, а 25 марта Политбюро ЦК РКП (б) утвердило решение Оргбюро ЦК о назначении С.Нацаренуса полномочным представителем в Анкаре (См.: Политбюро ЦК РКП(б) - ВКП(б) повестки дня заседаний. Том I. 1919-1929. M., 2000, С.91).

Завершив дела в Москве и забрав выделенные советским правительством 4 млн. рублей золотом, турецкая делегация 1 апреля 1921 года отправилась в Баку, где намеревалась заключить еще один договор и тем самым придать практический характер независимости Азербайджана. Однако Советская Россия сконцентрировала в своих руках и политические, и экономические связи вновь образованных советских республик Южного Кавказа с Турцией, добиваясь централизации их сотрудничества в различных областях. В особенности Москве не понравилось, что, вдохновленный Московским договором, Азербайджан открыл для Турции нефтяной маршрут. В России оценили это "самоуправством". Чтобы предотвратить подобного рода самодеятельность, в тот же день, как турки выехали из Москвы, т.е. 1 апреля, НКИД направил в ЦК РКП (б) инструкцию по предотвращению самостоятельных действий кавказских республик в отношениях с Турцией. В основе этого документа лежало письмо Г.Чичерина в ЦК РКП (б), написанное 24 марта, когда турецкая делегация еще находилась в Москве. Наркоминдел писал, что турки хотят в Тифлисе заключить договор с кавказскими республиками и "урвать" у них что-нибудь. Вот почему он предлагал послать кого-нибудь из Центра в Тифлис, чтобы иметь своего представителя на переговорах турок с кавказскими республиками. По мнению Г.Чичерина, таким представителем мог быть Леонид Николаевич Старк - работающий в Ревеле в качестве советника полпредства РСФСР в Эстонии и хорошо знакомый с кавказскими делами. Пока турки доедут до Тифлиса, "соответственно инструктированный российский представитель и тесное общение с представителями кавказских республик совершенно необходимы" (Письмо Г.Чичерина в ЦК РКП (б). 24.03.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). В этой инструкции речь вроде бы шла о кавказских советских республиках, но суть документа, как видим, направлена в основном против Азербайджана. В ней указывалось: "тактика турок заключается в том, чтобы путем отдельных переговоров попытаться выжать у кавказских республик что-нибудь, чего не удалось добиться от нас. Для того чтобы не дать туркам путем искусных маневров разъединить кавказские республики и поодиночке добиться каких-нибудь неподобающих выгод, необходимо кавказским советским республикам действовать чрезвычайно сплоченно между собой и в полном контакте с нами во время предстоящих переговоров с турками. Между тем можно опасаться, что в этом отношении не все будет благополучно и в частности со стороны Азербайджана. Если мы не примем мер, чтобы не допустить никаких нежелательных уклонов, таковые легко могут произойти. Необходимо поэтому, чтобы ЦК категорически и определенно постановил, чтобы кавказские советские республики предварительно представили на одобрение нашего правительства договоры, которые они будут заключать с Турцией" (НКИД - в ЦК РКП (б). 01.04.1921 // Коллекция документов РГАСПИ).

3 апреля Политбюро ЦК РКП (б) обсудило представление НКИД, одобрило предложение Г.Чичерина и запретило советским республикам Южного Кавказа, и в первую очередь Азербайджану, делать самостоятельные шаги в сношениях с Турцией (Выписка из протокола №8 заседания Политбюро ЦК РКП (б). 03.04.1921 // Коллекция документов РГАСПИ). 4 апреля Г.Чичерин телеграммой информировал руководителя Кавбюро ЦК РКП (б) и члена Реввоенсовета Кавказского Фронта Серго Орджоникидзе и члена Ревкома Грузии И.Орахелашвили о недопустимости сепаратных переговоров Азербайджана и Армении с кемалистами, а в будущих договорах этих республик с Анкарой главный вопрос - Александропольский договор не может быть признан. В телеграмме указывалось, что следует связаться с представителями Азербайджана и Армении, и объяснить им, что не следует вступать с турками в переговоры и создавать "нам сюрпризы". В то же время отмечалось, что если на переговорах с кавказскими республиками турки выдвинут новые вопросы, то следует экстренно посоветоваться с Москвой. Армении рекомендовалось отречься от всех прежних договоров, включая и признаваемый турками в силе Александропольский договор. Г.Чичерин писал: "Мы миллион раз заявляли во время русско-турецкой конференции, что не признаем Александропольского договора, и если турки выдвинут его опять, надо самым категорическим образом заявлять, что он не имеет силы, и ссылаться на наше заявление. Могу об этом прислать особую бумажку. Александропольский договор настолько чудовищен, что всякая ссылка на него должна встретить сильный резкий отпор, можно прямо заявить, что Российская Республика не остановится ни перед чем, если бы была повторная попытка заставить Армению признать Александропольский договор" (Телеграмма Г.Чичерина Г.Орджоникидзе и И.Орахелашвили. 04.04.1921 // РГАСПИ).

Телеграмма Г.Чичерина содержала интересные нюансы касательно Азербайджана. Он рекомендовал в договоре с Азербайджаном воспроизвести статью третью российско-турецкого договора, но держать под контролем связи между Турцией и Азербайджаном. Наркоминдел РСФСР писал: "Надо обратить особое внимание на то, чтобы в договоре с Азербайджаном не было тех невозможных, недопустимых статей, которые оказались в проекте, выработанном турками с Шахтахтинским, где Турция фактически выступала в роли протектора Азербайджана. Турки склонны присваивать себе роль протекторов над всеми мусульманами всех стран. Этому никоим образом не следует потворствовать, и, в особенности, Азербайджан должен самым решительным образом отстаивать свою независимость от всяких попыток Турции брать на себя роль покровителей мусульман других стран. Турки могут выступать только в роли покровителей выходцев или уроженцев турецкой территории, ничего более" (Телеграмма Г.Чичерина Г.Орджоникидзе и И.Орахелашвили. 04.04.1921 // РГАСПИ). В тот же день Г.Чичерин направил Буду Мдивани депешу с указанием поторопить турок срочно освободить Гюмри и отойти к границам, определенным Московским договором (Депеша Г.Чичерина П.Мдивани. 04.04.1921 // РГАСПИ).

Однако турки, ссылаясь на договор, подписанный с дашнаками, не спешили покидать Гюмри. В свою очередь, Г.Орджоникидзе считал, что без Гюмри невозможно держать оборону Эривани и в таком случае советская власть не будет иметь никакого авторитета в Армении (Телеграмма Г.Орджоникидзе Г.Чичерину. 06.04.1921 // РГАСПИ). Г.Чичерин успокаивал его тем, что сам Али Фуад-паша обещал освободить Гюмри, и что "война между Турцией и Советской Арменией будет означать войну между Турцией и Советской Россией" (Документы внешней политики СССР. Т. IV, М., 1960, С.50). Но командующий Восточным фронтом Кязым-паша настаивал: "Пока Армения не сложит все оружие, он не освободит Гюмри". После сильнейшего нажима Москвы Кязым-паша был вынужден все же освободить Гюмри, но перед этим превратил в пепел все армянские военные арсеналы (См.: S.İ.Aralov. Bir Soviet Diplomatının Türkiye Hatıraları. İstanbul, 1967, S.34). Одной из причин отказа турок покидать Гюмри было восстание в феврале 1921 года, в результате чего власть в Эривани вновь перешла в руки дашнаков. Из-за того, что коммунисты не хотели признавать Александропольский договор, Анкара не очень и противилась возвращению дашнаков к власти. Дело даже дошло до того, что новый министр обороны в правительстве дашнаков явился в Ыгдыр, где заключил с турками секретное соглашение, по которому "правительство Анкары взяло обязательство обеспечить правительство дашнаков оружием и припасами" (Nurcan Toksoy. Revan'da Son Günler. Türk Yönetiminden Ermeni Yönetimine. Ankara, 2007, S.319).

Таким образом, повторное появление армянского дашнакского правительства на политической арене неожиданно предоставило туркам новую возможность для маневров с Советской Россией, а с другой стороны, фактически оживило отвергнутый Москвой Александропольский договор. Однако страны Антанты, и в первую очередь США, были обеспокоены тем, что кемалисты могут выгодно воспользоваться кризисной ситуацией в Армении. И даже американский комиссар адмирал Марк Ламберт Бристоль представил ангорскому правительству ноту, в которой призывал Мустафу Кемаль-пашу отказаться от совместных действий против Армении вместе с Энвер-пашой, находящимся сейчас в Азербайджане. Он запугивал Анкару тем, что весь мир выступит против, если кемалисты пойдут на этот шаг (Nurcan Toksoy. Revan'da Son Günler. Türk Yönetiminden Ermeni Yönetimine. Ankara, 2007, S.319).

(Продолжение следует)