Москва, 5 октября, 2011, 21:55 — ИА Регнум. Сентябрьский съезд "Единой России", утвердивший план рокировки внутри правящего тандема, неизбежно ставит вопрос наследования власти у ближайшего стратегического партнера РФ - Казахстана. Параллели, безусловно, проводятся не слишком явные - в конце концов, сильную президентскую власть в республике никто не отменял, да и действующие казахстанские законы не позволяют вести прямую дискуссию о фигуре и курсе второго президента. Однако позиция - "некорректно обсуждать фигуру преемника, пока глава государства здравствует", при ближайшем рассмотрении оказывается довольно хрупкой. И речь тут идет не о политологах, которые любят рассуждать о слабости институциональных механизмов власти, хотя, конечно, эта тема является едва ли не ключевой при обсуждении обеспечения взаимных гарантий. Но и они бывают разными. Вот, Россия - руками Алексея Кудрина закрыла глобальную программу "Урал Промышленный - Урал Полярный", которую некоторые аналитики называют одной из главных угроз казахстанской экономике, поскольку проект рассчитан на замещение поставок из республики. То есть, Кремль внимательно относится к гарантиям в рамках интеграции? Чем бы могла ответить "Ак Орда"? Только ли произнесенным со страниц рупора партии власти "Победа Путина на президентских выборах в 2012 году отвечает интересам Казахстана"? И что в этом контексте могло бы значить первое заседание клуба "Эксперт", созданного при Фонде национального благосостояния "Самрук-Казына", в работе которого принял участие, ни много, ни мало, руководитель фонда Тимур Кулибаев? Причем немалую интригу содержит не только явно "горячая", и явно политическая тема забастовки нефтяников на западе Казахстана, но и круг экспертов - критики режима и даже лидер действующей оппозиционной партии.

Впрочем, разговор о теме преемственности в Казахстане - вещь неблагодарная. В условиях полного отсутствия прямых и косвенных, а главное, публичных механизмов передачи власти - только один человек способен дать стратегическим партнерам хоть какие-то гарантии преемственности курса. И если судить по скорости принятия интеграционных решений, эти гарантии правящим российским тандемом уже давно получены.

"Мы не в состоянии предсказать, куда обратит свой взор второй президент Казахстана"

Об отсутствии гарантий политической стабильности в Казахстане рассуждают политологи в материале "Немецкой волны". Автор издания, Анатолий Вайскопф задался вопросом - как изменятся в связи с рокировкой внутри правящего тандема в России отношения с Астаной? Его эксперты приходят к ожидаемому выводу, что пока у власти Нурсултан Назарбаев, изменений не предвидится. Но каким будет курс второго президента страны?

"...Не спешат с выводами казахстанские политологи. Так, по мнению Сейдахмета Куттыкадама, сегодня трудно предугадать, как сложатся отношения Казахстана и России даже в краткосрочной перспективе: "У нас в стране складывается не самая простая ситуация. Сложно предсказать, в какую сторону пойдет Казахстан в случае возможной смены первых лиц государства". При этом политолог не уверен, что Кремль после возвращения Путина будет в состоянии адекватно реагировать на происходящие вокруг перемены. "2012 год из-за предстоящей смены политических элит во многих странах простым быть не обещает", - полагает Куттыкадам.

С этим мнением отчасти согласен и Досым Сатпаев. "Думаю, что отношения между Россией и Казахстаном будут идти в том русле, которое было проложено Путиным, продолжил Медведев, и которое снова будет реализовывать Путин", правда, лишь в том случае, "если в Казахстане ничего не произойдет", заявил казахстанский политолог в интервью Deutsche Welle. По его мнению, ситуация в Казахстане может кардинально измениться в случае ухода Назарбаева: "В России создан некий механизм преемственности во внутренней и во внешней политике. Мы же не в состоянии предсказать, куда обратит свой взор второй президент Казахстана". Но какие бы события ни произошли в Казахстане, Россия останется для него одним из главных политических и экономических партнеров, полагают казахстанские политологи. "Мы с Россией всегда были партнерами. Разговариваем на одном языке. Даже когда ругаемся, то ругаемся как-то по-родственному", - отметил в свою очередь политолог Сейдахмет Куддыкадам.

В похожем русле об институциональных механизмах обеспечения власти в Казахстане размышляет российский эксперт Юлия Якушева на страницах Информационно-аналитического центра по изучению постсоветского пространства при МГУ им. М.Ломоносова. "Возвращение Путина во власть - это одно из важных свидетельств, что Кремль остановился именно на жёстком сценарии как "эффективном" ответе на всё возрастающие внешние риски. Думаю, что и в Казахстане вполне вероятно постепенное внедрение модели, имеющей большое сходство с российской схемой организации власти. Типологически наши системы достаточно близки уже сейчас и в ближайшие два года эта близость станет ещё более заметной. Особенно в том случае, если начнётся процесс поэтапной передачи власти от Назарбаева к его приемникам.

Поскольку ни один из казахстанских политиков не обладает таким авторитетом и влиянием, как Нурсултан Назарбаев, то понятно, что обеспечить внутренний консенсус, сохранить межэтническую и социальную стабильность в стране можно будет только через закручивание гаек - как по отношению к протестному электорату и оппозиции, так и по отношению к чиновникам, которых будут показательно "ставить на место". Особенно в том случае, если в постназарбаевскую эпоху кто-то будет нарушать установленные правила игры. Других вариантов политического ответа на события мирового кризиса эксперты в большинстве своём не видят. Поле для манёвра ограничено, гражданское общество как таковое ещё не сложилось. Но что уж тогда говорить о партийно-политических системах России и Казахстана...

Казахстану нужен на перспективу свой уникальный "тандем" - не персонифицированный вариант, что-то вроде Кулибаев плюс кто-то из старой гвардии, а эффективная институциональная система сдержек и противовесов, позволяющая регулировать внутриэлитные отношения на уровне инструментов, а не персон. Ведь чем сильнее будет влияние кризиса, тем меньше ресурсная база у основных элитных групп, тем сложнее договариваться. В этом и состоит опасность негативного воздействия мировых экономических проблем на наши политические системы".

В свою очередь, два известных в Казахстане аналитика - глава Группы оценки рисков Досым Сатпаев и умеренный националист Айдос Саримов, выступая на площадке дискуссионного клуба "АйтPark", буквально в один голос заявили, что нежелание власти обсуждать механизмы преемственности, способствует появлению радикальных сил. Об этом пишут авторы интернет-газеты "Диалог".

"Недавно сенатор Гани Касымов озвучил собственный "портрет" того, кто сменит Нурсултана Абишевича на посту: будущий преемник сегодня ходит по улицам, как обычный человек и ему едва ли стукнуло тридцать лет. Политологи дружно усомнились в столь радужной перспективе. Кандидат представляется им куда "весомей" и до пенсии ему поближе, а чиновничьи будни не располагают к прогулкам по улицам. Кроме того, политические чаяния еще не сфокусировались на конкретной фигуре.

- На мой взгляд, должен быть человек, который готов выступить, либо должны быть силы, готовые надавить. Ни того, ни другого пока не наблюдается, насколько я понимаю, Назарбаев еще никому не хочет передавать власть. Но если такая тема вдруг возникнет, то, наверное, будет элемент большого сговора, своеобразный "хрущевский вариант". То есть человек, наименее амбициозный, и наиболее приверженный корпоративной культуре, созданной системе власти. Я думаю, это 50-60 летние люди из окружения Назарбаева, - считает Айдос Саримов.

По словам же Досыма Сатпаева, подвешенность положения с преемственностью власти - крайне опасный фактор, вероятно, в будущем способный усилить радикальные тенденции в обществе. "Час икс" уже приближается, речь идет о пяти годах или даже меньше, когда все минные поля начнут взрываться одновременно, наступит цепная реакция, эффект домино", - подчеркнул Сатпаев. По мнению же Саримова, власть так тревожится о своих деньгах и их сохранении, что не замечает страшных тенденций, рано или поздно, способных ударить по стране. Что же касается чиновников, по долгу службы призванных реагировать на подобные вызовы, то они по выражению Сатпаева, "занимаются тушением пожаров", отвечая на сиюминутные потребности, не занимаясь системным анализом и исправлением. В Казахстане правит режим "пожарников и косметологов" - такова солидарная характеристика двух, по-своему, ведущих комментаторов страны относительно действий госуправленцев".

Любопытно, что близкие к власти партийные СМИ - например, газета "Литер", входящая в холдинг правящего "Нур Отана", по результатам съезда "Единой России" - тоже заговорили о взаимных гарантиях Москвы и Астаны. Эту статью вполне можно считать реакцией казахстанских властей на события в России. "Высокая конкуренция, а также возникающие угрозы могут быть минимизированы при объединении усилий Казахстана и России. И для того, чтобы адекватно отвечать на вызовы глобализации, Астаной и Москвой должна быть выстроена грамотная региональная политика, которая позволит минимизировать угрозы и дать новый импульс развитию двух стран и укреплению их взаимоотношений.

На сегодня интересы двух стран переплетаются в ряде направлений. Как отметил в свое время временный поверенный в делах России в Казахстане Валерий Швец: "Казахстан имеет для России стратегическое значение с точки зрения его фактического лидерства в Центральной Азии, необходимости сотрудничества на Каспии, комплексе "Байконур". Играет большую роль наличие многочисленной - 4 миллиона человек - русской диаспоры в РК. В свою очередь Россия также нужна Казахстану. Она во многом определяет выход республики на мировые рынки с использованием транспортно-коммуникационных артерий, играет ведущую роль в обеспечении стабильности и безопасности в регионе, формировании внешнеполитической среды вокруг Казахстана, занимает весьма солидное место в экономике, наконец, весьма важна историческая общность двух государств, гуманитарные и культурные связи между ними".

Не последнюю роль в стратегическом партнерстве Казахстана и России играет сотрудничество в атомной сфере. Действующие договоренности между двумя странами позволяют укреплять сотрудничество в области атомной промышленности и энергетики. Перспективы сотрудничества большие, так как около трети мировых запасов урановой руды находится в Казахстане. Имеются фрагменты ядерного, топливного цикла. В то же время действующая в России технологическая база важна для замыкания ядерно-топливного цикла предприятий и для совместного эффективного выхода на мировые рынки. Анализируя события последних тринадцати лет, становится очевидным, что процессы, происходящие в отношениях между Казахстаном и Россией, являются глобальной реинтеграцией. Ясно, что отмечаемые инициативы двух стран по формированию и приданию новых импульсов ЕврАзЭС, ЕЭП, ОДКБ и Таможенному союзу направлены на углубление интеграционных процессов между нашими странами".

Очень внимательно, по традиции, к взаимной интеграции России и Казахстана и, как следствие, взаимным экономическим гарантиям относится министр экономического развития и торговли Кайрат Келимбетов, высказавшийся вполне определенно на страницах информационного агентства "Новости - Казахстан". Комментируя увеличение торгового оборота республики на 50 процентов с другими членами Таможенного союза, министр отметил, что наиболее предсказуемые взаимоотношения могут быть только у соседей. "Мы в целом проанализировали торговые взаимоотношения постсоветских государств. За 2010-2011 годы торговый оборот Казахстана с Россией и Белоруссией увеличился в целом на 50%. Это говорит о том, что в бизнесе наше предприниматели начинают ориентироваться не на третьи страны, а на соседние государства. Я думаю, что это обстоятельство свидетельствует о том, что в наших стратегических планах на 5, 10, 20 лет взаимоотношения внутри Таможенного союза создают огромные возможности. О каких возможностях идет речь? Во-первых, сокращается теневой оборот на границах. Во-вторых, исчезают нетарифные ограничения. Для Казахстана это открывает рынок. Если раньше у нас был только собственный рынок - 16 млн. граждан, теперь это рынок увеличился до 168 млн. человек. Для России это прибавка на 20%, а также открытие рынков других государств, то есть уже можно планировать поставки продукции не только в Белоруссию и Казахстан, но и в Центральную Азию или в Китай. Это создает новые возможности для кооперации. Чем лучше мы будем совместно работать, тем более эффективными будут результаты".

"В конце реализации этого плана стоит отуречивание Казахстана и утрата казахами своей национальной и культурной самобытности".

Огромная дискуссия о статусе русского языка в Казахстане и борьбу за развитие казахского - это тоже часть дискуссии о взаимных гарантиях России и Казахстана. Многие аналитики аргументируют острую полемику в публичном поле борьбой двух проектов. Один из них, названный условно "назарбаевским" рассматривает в качестве долгосрочного партнера Россию. Представители же второго проекта - ориентируются на активную тюркизацию страны и максимально возможный уход из-под влияния России, в том числе - а может быть, и в первую очередь, в гуманитарной плоскости. На минувшей неделе в спор включились и российские интернет-ресурсы.

В частности, именно о борьбе двух группировок и очевидном поражении последователей тюркской идеи - пишет журналист Дмитрий Верхотуров на страницах просветительского информационно-аналитического ресурса "Голос совести". Аналитик, впрочем, не дает ответа на один важный вопрос - почему победа "назарбаевского" проекта сопровождается сужением сферы применения русского языка в Казахстане.

"Разумеется, что это не просто дискуссии, а выражение борьбы между двумя фракциями за путь развития Казахстана. Одна из которых выступает за развитие Казахстана по назарбаевской модели, то есть независимость и национальная самобытность, в том числе, на основе русского языка и с включением русских, как и остальных народов, в состав казахстанской нации. Вторая фракция - это фракция, выступающая за "тюркизацию" Казахстана, причем по турецкому образцу. Сначала господство казахского языка, потом переход на латиницу, потом строительство блоков и союзов во главе с Турцией. Казахское моноязычие - это первая ступень этого плана, ведущего Казахстан в объятия Турции, и сторонники его не особенно скрывают свои программные установки.

Между тем, вторая фракция, несмотря на напористость и поддержку Турции, тем не менее, не смогла достичь ощутимых успехов, и, скорее всего, вряд ли добьется. Причина этого состоит даже не в том, что язык сменяется медленно, и языковые привычки целой страны изменить враз не получится, а в том, что в конце реализации этого плана стоит отуречивание Казахстана и утрата казахами своей национальной и культурной самобытности. Основная масса казахов прекрасно это понимает и оказывает сопротивление, которое выражается в категорическом неприятии этой линии. Казахи поддерживают возвращение к корням, но не ценой растворения среди турок.

Так что, несмотря на все опасения, вряд ли стоит ожидать геополитических перемен в Казахстане. Республика с очевидностью тяготеет к России, и это тяготение поддерживается широкими массами казахстанцев, как русских, так и казахов. Провал письма с требованием исключить русский язык из официального употребления показал это с большой наглядностью".

Несколько своих версий происходящего выдвигает и Андрей Щербаков на страницах информационно-аналитического портала "Пульса нет". По его мнению, языковая дискуссия - всего лишь следствие системного кризиса власти, где каждый раскачивает лодку в стране, рассчитывая получить на выходе вполне осязаемые политические профиты.

"Но есть все основания предположить, что антирусская истерия, развязанная нацпатами, к проблемам казахского языка не имеет никакого отношения. Один из моих друзей и коллег, еще на заре независимости почитаемый за ярого казахского националиста, лет пять назад пошутил едко: "Успокойся, никто вас, белоухих, учить казахскому и не собирается. А ну как выучите и во власть попрете...конкуренты нам не нужны". Скорее всего, ключ к пониманию происходящего лежит не столько в предстоящих выборах - а в любой стране национал патриотические настроения в электоральный период часто возобладают над здравым смыслом, - сколько в понимании тектонических движений в высших эшелонах власти. Речь идет о глубочайшем кризисе в отношениях внутри самой казахской элиты. Вытащенный из рукава убийственный по силе козырь самым ярым и явным противником Назарбаева - беглым банкиром Аблязовым (см: история с несостоявшимся кандидатом в президенты Козловым) вынудил Астану вступить в игру по своим правилам и перетасовать национальную колоду. Но эта игра - ничто по сравнению с тем энтузиазмом, с которым недавние "соратники" Назарбаева раскачивают общую лодку.

Не следует сбрасывать со счетов недавние события на западе страны, в местечке Жанаузень. Масштабное выступление нефтяников классовым движением пока не назовешь, поскольку забастовка не была поддержана рабочими по всей стране и не смогла по ряду причин перерасти в общенациональную. Однако настоящие боестолкновения с властью, произошедшие на Мангышлаке - это серьезный сигнал - прежде всего самой власти не только о падении доверия к ней, но и о появлении новых региональных лидеров, понятно, из какого жуза - всерьез претендующих на власть и демонстрирующих свои возможности и поддержку сородичей. Вкупе с внезапной и бурной активностью нацпатов, а также появлением взаправдашних вооруженных организаций в прикаспии - такой мессидж перевести на бытовой язык можно так: "Назарбаев, подвинься, русские - не лезьте в наши внутренние разборки". На "дворцовый" заговор происходящее пока не тянет, но грызня за жезл преемника разгорается не на шутку. В условиях, когда на предстоящих выборах в Мажилис немногие русские смогут зарегистрировать свои кандидатуры: не зря же уже сейчас звучат настойчивые требования проводить заседания парламента исключительно на казахском языке. Конечно, электорат в 3-4 миллиона на дороге не валяется, и "защитников" русскоязычных в предвыборную кампанию сыщется немало. Но уже сейчас ясно одно - критерием для вхождения на властный Олимп станут в ближайшее время не столько опыт, креативность и доверие избирателей, сколько принадлежность к "нагызам". Осталось только договориться, кто будет определять и удостоверять нагыз-происхождение кандидатов. Во всяком случае, основные претенденты на эту роль уже определились, судя по проводимой акции обществом Ruh pen til молодежной, конечно, акции с многообещающим девизом: "Прощай, партия власти Нур Отан".

Встает на защиту русского языка и портал "Диалог", известный своей близостью к партии власти "Нур Отан". Авторы сайта предложили крамольную для многих националистов идею сделать русский язык государственным. "В Казахстан пришла расплата за стратегическую ошибку, сделанную в 90-ые годы, когда полноценный государственный статус получил только казахский язык. Теперь видно, что он пал в поединке с русским языком, а страна стремительно теряет свои конкурентоспособные качества. Сегодня в республике плохо казахскому языку и носителям русского языка. Самому русскому языку все нипочем. Выход из стратегической западни есть: придание русскому языку статуса государственного языка наравне с казахским и развитие казахского языка в союзе с русским. Политика противостояния казахского языка русскому показала бесперспективность и пагубность такой практики, подрывающей государствообразующие основы страны. Казахстан по своей природе двуязычное государство. Без русского языка это уже Могулистан.

Представим себе ситуацию, что в Алматы во время землетрясения выдали инструкции как оказывать первую медицинскую помощь и делать искусственное дыхание на государственном языке. Чтобы привлечь внимание международной общественности к катастрофе, национальное телевидение непрерывно ведет передачи на казахском языке. Бред. Потому что внутриэтнический мир нельзя возводить к государственной атмосфере общения.

Русский язык от ударов, нанесенных многими варварскими слоями, даже не пошатнулся. Он укрепился, там где нужно. В Казахстане медленнее чем в других странах Центральной Азии, но русский язык включил "обратку". Это вызывает отчаяние у этнократических кругов. Языковая шизофрения национал-патриотов, которые в середине 90-ых годов были более вменяемыми, тоже происходит из данного факта. Рахат Алиев не "слил" ни одной "прослушки" на государственном языке. "Викиликс" - тоже. Судьбоносные люди страны говорят на этом языке, принимая судьбоносные решения.

Надо правовую ситуацию по языкам переворачивать с головы на ноги. Казахский язык может быть активно освоен только в союзе с русским языком, а не пытаясь его заменить. Уравнивание правового статуса русского языка с казахским включает резонанс чувства справедливости: раз язык на котором мы говорим защищен, то справедливо изучение второго государственного языка.

Наблюдаемая сегодня ситуация, когда казахскому языку искусственно создали нишу, которую он объективно занять не может, уже нанесла по Казахстану мощный децивилизационный удар. Рост казахскоговорящей части общества - это не успехи в продвижении казахского языка, о которых постоянно говорят нацпаты, а изменение количества носителей языков. То есть в каком-то районе было пятьдесят на пятьдесят. Часть носителей русского языка уехала и стало семьдесят пять на двадцать пять. Но чтобы быть более развитым и получить более высокий уровень заработной платы, когда у тебя нет "агашки" или еще какого внерыночного покровителя - по-прежнему надо знать русский язык.

Казахстан в важных вопросах - от государственного управления до вакуумной сварки остается русскоязычным. Национал-патриоты своими постоянными заявлениями это обстоятельство четко подтверждают. Единственная надежда и мотивация нацпатов - это опора на неконкурентную после прохождения нашей системы "образования" молодежь. Но это беда совсем другого уровня и опираться на такое - ставить крест на будущем своей страны".

Геополитические аспекты языкового спора - в разговоре журналистов Джанибека Сулеева, Айгуль Омаровой и казахского прозаика Ауэзхана Кодара на страницах Central Asia Monitor. В целом представляется, что разговор корреспондента издания сразу с тремя респондентами - наиболее содержательная дискуссия минувшей недели о взаимодействии казахскоязычного и русскоязычного поля. "Не так давно на одном из "круглых столов" один политолог подчеркнул, что всякий раз, когда начинаются разговоры о национальной идее и о судьбе казахского языка, за этим надо искать интересы какой-то группы, клана, ведомства. "Письмо 138-ми", как мне кажется, подтверждает эти слова. Судите сами. Оно появляется после летних потрясений в виде взрыва в Актюбинской области, обострения религиозных противоречий в этой же области, бунта в ряде колоний страны. А до того весной Казахстан принял решение об отправке в Афганистан нескольких офицеров в качестве советников и об открытии воздушного пространства для транзита американских самолетов, следующих в Афганистан. Возможно, все эти события увязаны между собой. К этому следует прибавить разобщенность в элите Казахстана, дезориентированной различными слухами после летнего обследования главы государства в Германии. В мутной воде рыбку всякий желает половить. И письмо в защиту казахского языка с одновременным требованием изъятия из Конституции нормы о русском языке выглядит в данном случае не просто очередным посланием в защиту государственного языка, а дестабилизирующим воззванием, призванным взорвать ситуацию, как попытка давления на власть. Очевидно, его можно трактовать как угрозу национальной безопасности, а также назвать политическим шантажом против непосредственно президента страны, русского населения и русскоязычных казахов. Кстати, уже есть сведения о том, что желающие уехать в Россию выстраиваются в очереди за документами. Вот этого добиваются люди, подписавшие письмо? А после настанет очередь русскоязычных казахов? Именно носители казахского языка создают в обществе разделение на "нагыз казахов" и "шала-казахов", что можно принять за разжигание сословной вражды и антиконституционный выпад. Сейчас они уже заговорили о том, что выпускники, обучавшиеся по программе "Болашак", останутся без будущего, если не выучат казахский язык. Но, помилуйте, и русскоязычные, и англоязычные казахи всегда найдут себе применение. Все это лично у меня создает такое впечатление, что многим носителям языка невыгодно, чтобы остальная часть населения знала государственный язык и могла им пользоваться. Ведь тогда в их руках не останется инструмента, который можно использовать для манипуляции общественным мнением. Наверное, надо быть осторожнее со всем этим, ибо "нам не дано предугадать, как наше слово отзовется".

В заключение. Не могу назвать патриотами тех, кто промолчал, когда "Радио Азаттык" ошельмовывало Розу Багланову - девочку с косами, поднимавшую бойцов в бой в 19 лет. Тех, кто оскорбил Бибигуль Тулегенову, назвав двуличной. Где, когда у казахов обижали старших, тем более женщин? Или наши "зиялы кауым" способны только на то, чтобы бороться с женщинами? И еще. Кто бы знал Абдижимиля Нурпеисова, если бы русский писатель Юрий Казаков не перевел его роман "Кровь и пот" на русский язык?"

Любопытную статью опубликовал на страницах Интернет-газеты Zonakz оппозиционный политик Петр Своик, тоже предложивший системный взгляд на проблематику. "Среди тех, кто подписывается в поддержку казахского языка подавляющее большинство - не ищущих личной выгоды. Но они (в том же подавляющем большинстве) гуманитарии, мастера, так сказать, слова. Которые не обязаны заморачивать себя экономическими и геополитическими сложностями, и совершенно вправе ставить вопрос прямо: в государстве Казахстан следует говорить по-казахски.

Но вот движущая часть казахских националистов (показательно не признавшаяся в авторстве "письма 138-ми") - они то отнюдь не "дети природы". Среди них есть ребята с очень неплохим образованием и вполне современным кругозором. Они-то, почему, уперев все только в госязык, соучаствуют во властной мифологизации законодательства и жизненных реалий?

Статься 93 Конституции - миф, окутанный тайной совместного умолчания и власти и "патриотов". Статья 7 - такой же миф, но всеми громко эксплуатируемый. Самая первая статья Конституции, где Республика Казахстан утверждает себя демократическим, светским, правовым и социальным государством, высшими ценностями которого являются человек, его жизнь, права и свободы - это ведь тоже миф, совместно не затрагиваемый и властями и националистами.

Воистину, нет сейчас для казахской этноцентричной власти более выигрышного фона, чем казахские националисты. Именно они оттеняют ее толерантность, умеренность и относительную этническую сбалансированность. Делай, как говорит мулла, но не делай, как он делает. Власти лицемерно, но - правильно, декларируют: нация - это все казахстанцы. Националисты же открыто стоят за сегрегацию: казахов - в нацию, остальных - по диаспорам. И укоротить их идеологически, не рискую попасть под обструкцию, а, наоборот, набрать очки, может только один казах - Лидер нации. Что будет со страной после Назарбаева - вот самая первая охраняющая режим от демократизации страшилка, раздуваемая националистами. Понимаете, сколько ни отмечай юбилеев независимости, а реально казахская национальная государственность состоится лишь тогда, когда любого нашего человека за границей будут называть "казахом", и любой житель нашей страны, не задумываясь, примет такое самоназвание. Вы же, казахские националисты, тянете в другую сторону. Зачем вы это делаете?"

"Налицо неприкрытое желание западных спецслужб раскачать обстановку здесь, чтобы началась гражданская война, может быть, даже сепаратистские движения начались, отделение некоторых частей нашего Казахстана"

Как повлияет на Казахстан очередная волна кризиса, о которой говорят все аналитики? Особенно, если учесть социальное самочувствие страны, которое помножить на неумелые действия государства в различных отраслях. А ведь есть еще события, связанные с экономикой лишь косвенно: рост преступности или появление экстремистов. А еще - война силовиков, выплеснувшаяся на страницы СМИ. А главное - к чему приведет широко разрекламированная война чиновников в информационном поле с нетрадиционными исламскими группировками? Ответы на эти вопросы постарались дать казахстанские масс-медиа.

"Экспресс-К" в непривычном аналитическом формате задается вопросом - готов ли Казахстан ко второй волне кризиса? Каким он будет? И приходит к выводу - государство не демонстрирует понимания, как именно будет развиваться ситуация в мировой и отечественной экономике.

"В прошлый раз беспрецедентный международный кризис проглядели все - и финансовые аналитики, и рейтинговые агентства, и политики, и чиновники, и экономические журналисты. То есть все те, кто зарабатывает на финансово-экономических прогнозах. Никто не смог предугадать ни приближение кризиса, ни его масштабы, ни характер выхода из него. Кроме того, в Казахстане, так же как в России и некоторых других странах, прежде наслаждавшихся быстрым ростом экономики, серьезно недооценили свою зависимость от мирового рынка. Правительства до последнего твердили, что ситуация под контролем. Никто не мог поверить, что на нас могут так болезненно отразиться долговые проблемы за океаном. С тех пор все пребывают в состоянии "повышенной боевой готовности". Никто не хочет казаться в роли опоздавшего оракула. Поэтому одни состязаются в том, кто назовет более ранний срок второй волны кризиса, другие соревнуются в том, кто выдаст наиболее мрачный прогноз. Причем вероятность второй волны озвучивается не просто какими-то популистами, но и вполне официальными лицами, в том числе премьер-министром.

Но, по законам истории, большинство обычно ошибается. Как в прошлый раз большинство проморгало кризис, так в этот раз оно, скорее всего, даст промашку. И дело не в том, что кризиса не будет. Дело в том, что все ожидают точной копии первого кризиса и ищут те же самые признаки. Но, обжегшись на молоке, они дуют на воду. Кризисные явления будут совсем другими. Сейчас все склоняются к тому, что причиной глобального кризиса станут, как и в прошлый раз, долговые проблемы. Только уже не банков и финансовых корпораций, а целых государств".

Как поведет себя общество в кризисной ситуации? Уже сейчас замечено, что большинство преступников в Казахстане - безработные. Рупор американского Госдепа, казахская редакция радио "Азаттык" ("Свобода" - каз) публикует на эту тему большой материал, где отмечает: экономико-социальные аспекты явления. "О том, что преступление - социальное явление, свидетельствует и тот факт, что граждане, совершившие преступления, в основном безработные. Причем их количество хоть и понемногу, но неуклонно растет. Так, если в 2006 году их доля составляла 72,7 процента, то в 2007 году -73,3 процента, в 2008 и 2009 году - по 74 процента, в 2010 году - 75 процентов. Неустроенность в жизни также толкает человека на совершение криминальных поступков. По моим подсчетам, за последние пять лет в Казахстане более 370 тысяч человек совершили преступления впервые (около 2,3 процента от общего числа населения). Основными причинами роста преступности являются нерешенные социально-экономические проблемы, упущения идеологического и воспитательного характера. Ныне отходит на задний план традиционное восточное почитание женщин, детей. Так, количество преступлений в отношении женщин выросло на 147,5 процента, в отношении несовершеннолетних - на 125 процентов. В целом более трети из всех совершенных преступлений - это преступления против женщин. Реальные денежные доходы населения в июле 2011 года по сравнению с прошлым годом снизились на 1,4 процента. Численность безработных, по методологии Международной организации труда, в августе 2011 года составила 461,2 тысячи человек, уровень безработицы - 5,3 процента. Жизненные неурядицы, проблемы с жильем, безработица, отсутствие перспектив, поддержки, безвыходность положения толкают людей на преступный путь. Государство же в погоне за глобальными планами не имеет реального механизма поддержки конкретного человека и заботы о нем. В свою очередь, чиновники, увлекшись рапортоманией, предлагают порой странные вещи. Так, вице-министр юстиции Амирхан Аманбаев в эфире Седьмого канала заявил, что число казахстанских заключенных через три года сократится до 30 тысяч человек. Каким образом? За счет амнистий или будут приняты какие-то превентивные меры - не сообщается. Как можно предугадать, пойдет завтра человек "на дело" или нет? Согласно статистике, число краж в Казахстане увеличивается из года в год. Не снижаются и такие проблемы, как употребление и сбыт наркотиков, трафик людей, экономические преступления".

Между тем, сразу несколько изданий пишут об еще одном следствии неблагоприятной социально-экономической обстановки: росте экстремистских настроений. Но при этом любопытно, что, допустим, авторы информационно-аналитического издания "Контур" считают, что экстремизм специально привнесен в Казахстан извне, в ответ на активную политическую позицию. "Вот, например, истерика, последовавшая со стороны "Вашингтонского обкома" после того, как в Астане завершилась встреча участников Организации исламского сотрудничества, на которой собравшиеся единогласно высказались за воссоздание Палестинского государства. В ход пошло все. И внесение Казахстан в список стран поощряющих терроризм, и новый всплеск активности у мангистауских "забастовщиков", вкупе со Стингом, и, конечно же, намеки на некие "сенсационные разоблачения", которые естественно должны прозвучать из уст вышеупомянутой "сладкой парочки". А заодно, была сделана и попытка в очередной раз втравить республику в афганский конфликт, с далеко идущими последствиями. Ведь не зря же на специальной пресс-конференции эту тему сразу же подняли не понаслышке понимающие проблему бывшие воины-афганцы.

- Некоторые западные страны упорно хотят сделать из нас образ врага исламского мира. К чему это приведет? Это приведет к активизации радикальных группировок в мусульманских странах и к тому, что западные спецслужбы начнут подогревать радикальные настроения среди нашей молодежи - считает ветеран войны в Афганистане Али Давлетбеков.

- Налицо неприкрытое желание западных спецслужб раскачать обстановку здесь, чтобы началась гражданская война, может быть, даже сепаратистские движения начались, отделение некоторых частей нашего Казахстана. В этом заинтересованы не простые граждане европейских, западных стран, а нефтяное лобби, которое стоит за президентами и правительствами этих стран. Они нас хотят втянуть в это, а мы не должны им дать втянуть нас в эту авантюру, тем более, что подобные сценарии развязывания этих войн мы хорошо видим на примере Ливии, или Ирака, - солидарен с предыдущим высказыванием председатель общества инвалидов войны в Афганистане Сергей Махашев.

Продолжать в этом ключе можно еще очень и очень долго. То, что обстановка складывается весьма непростая, видно невооруженным глазом, а ехидничать на тему "шпиономании" или "теорий заговора мировой закулисы" может либо ну очень недалекий человек, либо... Ну не будем сгущать краски, и пока, пожалуй, остановимся просто на "недалекости".

Тот факт, что Казахстан более или менее встал на ноги, несмотря на болезни роста имеет все шансы стать подлинно политически и экономически независимым, априори не может не раздражать тех, кто привык играть на чужом поле (и в одни ворота!). А так как опыта подобных действий у них на сегодняшний день гораздо больше, чем у нас опыта противодействий, то, к сожалению, успешно противостоять абсолютно всем демаршам пока, увы, не удается. Однако одно дело допущенные "проколы", а совсем другое, открытая помощь в создание той самой пресловутой "пятой колонны", о которой так пекутся в целой плеяде подрывных центров".

Традиционно, все исследователи подчеркивают обособленность запада Казахстана - в частности, руководитель аналитического центра "Наше дело" Нуртай Мустафаев на страницах интернет-газеты "Диалог" публикует статью по следам заседания в Институте политических решений - об уровне экстремизма в регионе.

"Интересно, что согласно опросу, в списке основных причин, спровоцировавших острую религиозную ситуацию на западе Казахстана лидируют слабый контроль за деятельностью религиозных организаций со стороны государства (31,8%) и приток в Казахстан проповедников радикальных религиозных течений (29,3% опрошенных). Безработица, низкий уровень религиозной культуры граждан и низкий уровень доходов населения занимают соответственно лишь 3-тью, 4-тую и 5-тую позиции в списке основных причин обострения религиозной ситуации в Западном Казахстане. Комментируя исследование ИПР, руководитель одного из аналитических центров отметил: "Надо наводить порядок не только в религиозной, но и в социально-экономической сфере. Западный Казахстан можно вообще потерять". Исследователь ИПР Р.Бурнашев представил обзор по тезаурусу (понятийному полю) экстремизма и терроризма, статистику уголовных дел, возбужденных по признакам экстремистской деятельности за первое полугодие 2011 года, расходов на обеспечение национальной безопасности в 2012 году, в т. на борьбу с религиозным экстремизмом. Экс-зам. министра обороны А.Тогусов признал, что тема закрытая, потому выводы основаны лишь на открытых источниках, публикациях СМИ".

Не добавляет оптимизма специалистам и принятый недавно закон, регламентирующий деятельность религиозных организаций. Например, на страницах газеты "Время" прошла открытая линия с религиоведом Артуром Артемьевым, долго время работавшим в структуре, курировавшей вопросы религии при Совете министров СССР. По его мнению, руководство недавно созданного Агентства по делам религий Казахстана не может акцентировать внимание на самых актуальных вопросах. "В необходимости принятия принципиально нового закона о религиях нет никаких сомнений, поскольку предыдущий был принят 19 лет назад и не учитывает реалий нашего времени. Другой вопрос, что принятый на днях мажилисом документ к понятию "закон" не имеет никакого отношения. Это - развернутая инструкция по ограничению деятельности религиозных организаций. В нем не прописаны такие фундаментальные вещи, как веротерпимость, свобода совести, мировоззренческий плюрализм; не прописана ответственность за различные фобии, за откровенную веронетерпимость и фанатизм, переходящие в экстремизм и терроризм. Хотя изначально нам говорили, что все это станет частью именно этого закона, на деле оказавшегося пустым. Проект закона требует серьезной доработки, и меня удивляет такая космическая скорость, с которой мажилисмены приняли его. Кажется, будто перед выборами они действуют по принципу: "После нас хоть потоп". Мнение общественности в данном случае не было учтено совершенно, хотя закон будет затрагивать интересы всего общества. Хочется верить, что мудрый сенат не проявит спешки в вопросах контроля за религиозной деятельностью и вернет законопроект на доработку".