Сегодня официальный сайт "Центра согласия" опубликовал заявление лидера фракции "ЦС" в Сейме Латвии Яниса Урбановича. Приводим его текст дословно:

"К сожалению, многие, говоря о прошлом и об исторических вопросах, не могут вести дискуссию прагматически, эмоции преобладают над всем. Я не хочу ни с кем спорить, у каждого есть право на эмоции, в том числе и по отношению к историческим событиям.

У меня тоже есть свой взгляд на латвийскую историю, и сформировался он не вчера, а много лет назад, и я неоднократно его озвучивал, повторю и сейчас: оккупации в Латвии были, оккупантов нет.

В заключение хочу призвать все политические силы в нынешний непростой - и тоже исторический, с точки зрения наших потомков, - момент думать о том, как нам всем вместе вывести Латвию из кризиса и улучшить благосостояние ее жителей".

То есть Янис Урбанович официально и недвусмысленно заявлением "оккупации были" назвал советский период в Латвии "оккупацией", при чём поставив его в один ряд с действительной оккупацией - нацистской. Ссылки на то, что "оккупантов не было", не отменяют само признание "советской оккупации", сделанное Урбановичем.

Всего несколько дней назад в связи с заявлениями лидера "Центра согласия" Нила Ушакова о возможности признания ЦС "советской оккупации" в случае вхождения в правительство по формуле "оккупация была, оккупантов не было", корреспондент ИА REGNUM связался с Янисом Урбановичем, соавтором недавно вышедшей книги "Черновики будущего: Латвия 1934-1941". На вопрос Урбановичу, готов ли он отказаться от своих взглядов, изложенных в этой книге относительно событий 1939-1940 годов, Урбанович дал лаконичный и чёткий ответ: "Я своих взглядов не меняю". В этой связи ещё раз приводим касающиеся присоединения Латвии к СССР выдержки из размышлений Урбановича, опубликованных в книге "Черновики будущего: Латвия 1934-1941":

"Ульманис был вождём. Однако, без согласия элиты он не мог отказаться от независимости государства. Элита в значительной мере выказала настроения народа.... На июль 1940 года экономический тоталитаризм в Латвии уже достиг по сегодняшним масштабам трудно воспринимаемых, невообразимых размеров. Имеется регистрация лиц для всех незанятых работой; есть обязательная регистрация всех запасов, предусмотрены неприятные штрафы за малейшее непослушание (три месяца тюрьмы или большой денежный штраф). В принципе, экономически в большой мере сформирована тоталитарная система, поэтому переход в 1940 году от правительства Ульманиса к латвийской ССР мог произойти безболезненно и без массовых протестов. Протестовали только интеллектуалы.

Выглядит так, что приход Красной армии и перемены, которые затем осуществлял так называемый народный Сейм, не сузили экономические свободы, а расширили их. После запретов мая-июня 1940 года те изменения, которые создала инкорпорация Латвии в состав СССР, для простого человека дали даже большие экономические свободы. Во все ульманисовские времена, но особенно в первой половине 1940 года в обществе был "привит" культ вождя. В прессе подчёркивались речи вождя и указания вождя. На передний план выдвинулся вождь, а личность Ульманиса как бы отодвинулась на второй план. Поэтому позже так легко было перейти к прославлению советского вождя. Указания вождя остались в заголовках, только после июня 1940 года К.Ульманиса "за кадром" сменил другой вождь - И.Сталин...

[В 1940 году] Ульманис - крупнейший спонсор компартии. Если рассмотрим с той точки зрения, что произошло сознательное согласие о включении Латвии в сферу влияния СССР, тогда всё в порядке... Видя, как зимой 1939-1940 года Латвия была подготовлена к ожидаемой инкорпорации в состав СССР, необходимо сделать заключение, что, по всей вероятности, были какие-то обещания (тайное соглашение) элите власти: "Если будете послушными, останетесь и впредь руководителями"... Все же будем точны. Войска Красной армии вошли на территорию Латвии не в июне 1940 года, а в октябре 1939 года. Тогда в Латвию вошёл контингент в 25 тысяч военнослужащих. Таким образом, октябрь 1939 года был моментом, когда ни вождь, ни окружающие не протестовали, они не сделали попытку свержения вождя, который открыл двери чужой армии. И в июне 1940 года население не протестовало, не организовало восстание. Латвия согласилась, подобно Эстонии и Литве... В октябре 1939 года как в Латвии, так и в Эстонии и в Литве, подразделения Красной армии встречали, играя государственный гимн и выступая с речами о дружбе. Латвийское государство сознательно сделало выбор и перешло в сферу интересов СССР...

Было принято решение сдаться и угодливо делать всё, что советские представители в то время требовали от латвийских властей, в надежде, что какое-то благо перепадёт им за угодничество. До июня 1940 года правительство на территории Латвии само создало как бы малую модель СССР...

Сейчас солдат, который сдался без единого выстрела, начнёт всем, начиная с учебников и заканчивая трибуной Европарламента, рассказывать: "Я же был оккупированным, мне полагаются такие же почести, как любому другому, кто героически сражался!" Своими действиями в 1939 году Латвия не похожа на солдата, который, как польская армия в 1939 году, продолжал сопротивляться в безнадёжной борьбе...

Слово "оккупация" было принято, чтобы этим понятием прикрыть позор неоказания сопротивления..."

После сегодняшнего заявления Урбановича, что "оккупации были, оккупантов не было" ИА REGNUM адресует ему вопрос: "Каковы же ваши настоящие взгляды? Изложенные сегодня под воздействием перспективы вхождения в коалицию? Или изложенные вами в книге "Черновики будущего: Латвия 1934-1941, которую вы написали в соавторстве с Юрисом Пайдерсом и Игорем Юргенсом?". К сожалению, сегодня Янис Урбанович уже не доступен для СМИ.

ИА REGNUM: терминологический вопрос о признании или отрицании "советской оккупации" (присоединении Латвии, Литвы и Эстонии к СССР в 1940 году) для современных националистических властей Латвии, Литвы и Эстонии не является чисто научным. Несмотря на то, что легитимность мирного включения Латвии в состав СССР, например, однозначно поддержал действовавший в 1940 году президент Латвии Карлис Ульманис и высшие власти Литвы и Эстонии, на теории "советской оккупации" строится современная националистическая идентичность Латвии, она служит политическим и юридическим основанием для режима массового безгражданства русскоязычных в стране как "оккупантов", поражения их в правах, на сегодняшний день составляющего до 80 принципиальных отличий от объёма прав граждан Латвии и Эстонии.

Кроме режима фактического апартеида в Латвии и Эстонии, теория "оккупации" позволяет предъявлять современной России как государству-продолжателю СССР политические и материальные претензии, является почвой для реабилитации нацизма, гитлеровских коллаборационистов и распространения неонацизма в Прибалтике. При этом полностью игнорируется тот факт, что, например, объявление независимости Латвии, Литвы и Эстонии в начале 1990-х годов было осуществлено парламентами, избранными по законам СССР и возглавленными советской партийно-хозяйственной ("оккупационной") номенклатурой, и следовательно - легитимность деклараций о независимости Латвии, Литвы и Эстонии равна легитимности принявших их советских "оккупационных" властей республики. Кроме того, Латвия, Литва и Эстония по умолчанию признают действующими "оккупационные": территориальные приращения Литвы, осуществлённые СССР (Мемельский край и Виленский край), свидетельства об образовании, трудовом стаже, профессиональной и научной квалификации, записи актов гражданского состояния (брак, развод, свидетельства о рождении и смерти), права частной собственности и наследования и т.д. Новый президент Латвии Андрис Берзиньш, в частности, относится к советской номенклатуре - высшему чиновничеству, назначение которого относилось к сфере исключительного ведения центральных партийно-советских органов СССР, поскольку в советское время занимал должность заместителя министра в правительстве Латвийской ССР.