5 июня в Молдавии прошли выборы в местные органы власти. Окончательные их выводы еще не оглашены, но зато уже сейчас четко можно сформулировать вывод политтехнологического характера: здесь, на выборах мэра Кишинева, окончательно себя дискредитировал такой метод, как экзит-пол.

Как своего претендента Партия коммунистов Республики Молдова (ПКРМ) выставила на этот пост 36-летнего члена ЦК ПКРМ Игоря Додона. Их соперники, "Альянс за Европейскую Интеграцию" (АЕИ - Либеральная, Демократическая и Либерально-демократическая партии Молдавии) в мэрское кресло продвигали 33-летнего выпускника Бухарестского университета Дорина Киртоакэ, по странной случайности - племянника лидера Либеральной партии и экс-"и.о. президента" Михая Гимпу. Киртоакэ уже 4 года руководит Кишиневом, поэтому в чьих руках находился административный ресурс столицы - объяснять не надо.

Но Киртоакэ - всего лишь "основной ставленник", но не единственный. Эпоха единства в рядах "АЕИ" уже в далеком, трехлетнем прошлом, когда они дружно уводили из политики президента-коммуниста Воронина. Демократическая партия нынешнего и.о. президента Молдавии Мариана Лупу выставила своего кандидата: министра труда, социальной защиты и семьи Валентину Булигу. А с либеральными демократами премьера Филата вообще случилась странная вещь: 3 мая первый вице-председатель ЛДПМ Михай Годя объявил, что за собственные средства намеревается принять участие в выборах на пост примара Кишинева. И объявил о своем уходе из ЛДПМ.

Победа "обреченных на поражение"

Наблюдая за суетой дня выборов в Кишиневе, я заметил, как откровенно "готовили" коммунистов к поражению на выборах. А поскольку единства у евроинтеграторов не получилось, так что они попробовали взять свое политтехнологиями: они провели экзит-пол.

Опрос заказала телекомпания Publika TV, которую в Молдавии многие называют "Бублик ТВ" (а некоторые - "дырка от Бублика"). А выполнил Центр социологических исследований и маркетинга CBS-AXA. Забавный такой центр, тесно сотрудничающий со Всемирным Банком, Transparency International, Фондом Сороса, United States Agency for International Development (USAID).

Надо отдавать себе отчет, что в Молдавии, как и везде на постсоветском пространстве названия партий - это не более, чем условность, и коммунист Воронин имеет не большее отношение к Ленину, чем либерал Гимпу - к Вудро Вильсону. Названия партий превратились в символы, в первую очередь - геополитических интересов. ПКРМ в Молдавии - это такой же символ российских интересов, как АЕИ - интегрированного интереса США и Европы. Поэтому не вызывают удивления результаты, которые дал кишиневский экзит-пол. Дорину Киртоакэ прочили 53,1% голосов, Игорю Додону - 40,9%.

Результаты опроса в штабе Либеральной партии встретили аплодисментами и шампанским. Причем пробки взлетели в потолок в день выборов, где-то около 18 часов - за три часа до окончания голосования. И последующие три часа этот результат постоянно ретранслировался. С точки зрения социальной психологии - все правильно: член социума всегда стремится оказаться на стороне победителей в рамках этого социума. Именно по этому, очевидно, дядюшка Киртоакэ, экс-президент Михай Гимпу сделал все, чтобы избирательные участки в Кишиневе работали на два часа дольше - чтобы обыватели успели проголосовать "за победителя". И минимум на четырех избирательных участках ему это удалось.

Коммунист Додон отмалчивался. Все что мог, он уже сделал: отсигналил о своей ориентации на Россию встречей в Москве со столичным мэром Сергеем Собяниным. И, в конечном итоге, оказался прав. Результаты обработки 80% бюллетеней, официально объявленные к 19 часам 6 июня, заставили шампанское в бокалах либералов просто скиснуть: у Додона оказалось 52,22%, у его соперника - 43, 48%.

Причем, что удивительно! Или не очень удивительно? Молдаване наступили на грабли! На парламентских выборах в ноябре 2010 года та же Publika TV заказала такой же экзит-пол. И с плеском села в лужу. По его результатам коммунисты должны были получить 25,7%, а по итогам выборов получили 39,35. Зато показатели основных конкурентов ПКРМ были, как бы это помягче сказать, завышены. Либералам "приписали" 5,73%, демократам - 2,8, либеральным демократам - 5,2. Может быть это и "погрешность выборки", но больше смахивает на жульнический политический заказ.

В конечном итоге Кишинев ожидает второй тур выборов примара. Причем, создается устойчивое впечатление, как у меня, так и у тех, с кем я общался в Кишиневе, что это - результат не подсчета голосов, а политической договоренности. Судите сами!

Агентство Аllmoldova, регулярно озвучивавшее данные о подсчете голосов, 6 июня, в 22:59 выдало информацию: "Обработано 94% бюллетеней. Додон - 49,2%, Киртоакэ - 45,62%". И снабдило ее репликой: "Будет второй тур".

Хотя для того, чтобы победить уже в первом туре, Додону необходимо было набрать 50% плюс один голос. В одиннадцать часов вечера он мог, теоретически, набрать 56%. Даже Киртоакэ имел шанс на победу. Но было безапелляционно заявлено о втором туре. Что это может означать?

Стороны, очевидно, договорились. Коммунисты согласились дать евроинтеграторам второй шанс протолкнуть своего человека в кресло столичного градоначальника в обмен на признание результатов выборов муниципальных советников Кишинева. Там ПКРМ получила 26 мандатов (из 51): относительное большинство, обеспечивающее партии оперативное управление столицей.

Кроме того, коммунисты "зафиксировали лидерство", поскольку окончательный (согласованный?) результат выборов мэра, все равно, отдал относительную победу Игорю Додону - 48,07% (против 46,51 у Киртоакэ).

Если моя версия имеет основания, то можно задаться вопросом: а не продешевили ли коммунисты?

Трудно сказать. С одной стороны и Филат (лидер либерал-демократов) и Лупу (главный демократ) заявили о поддержке во втором туре именно Киртоакэ. Но от "обещать" до "жениться" - дистанция огромного размера. И политическая история стаи товарищей из АЕИ показывает, что согласованное взаимодействие - это не их конек. Кроме того, у коммунистов в запасе прекрасный сценарий: оскорбленный Додон заявляет о воровство мэрского кресла. Он уже заявил нечто подобное днем 7 июня: "И если бы не были зафиксированы нарушения в некоторых пригородах, и если не было бы ничего подозрительного в работе Избирательного совета муниципия, сегодня я бы уже говорил с вами, как генеральный примар Кишинева".

Так что интрига вокруг мэрского кресла в Кишиневе только начинается. И остается только предполагать, какое влияние на избирателей окажет воспоминание о том, как им тупо "втюхивал" победу Дориана Киртоакэ тот самый, простите, экзит-пол.

Трансформация метода: от шоу к "черной технологии"

А сама идея экзит-полов, по-моему, потерпела абсолютное фиаско. Ведь сама идея "опроса на выходе" зародилась в 60-х годах в США как элемент "шоу-бизнеса". Ведь надо было как-то утолять информационный голод в период от закрытия избирательных участков и до объявления результатов выборов. Вот журналисты и начали приставать к выходящим из дверей участков избирателям, выясняя, кто за кого проголосовал. Вопрос ведется анонимно, что создает иллюзию объективности. Но только иллюзию.

Представьте себе, что где-нибудь в Краснодоне (родине "Молодой Гвардии"), кто-нибудь проголосовал за ярого националиста Тягнибока. Или где-нибудь на Ивано-Франковщине - за, например, "Партию Путина". Кто откровенно скажет о таком своем выборе? Либо потенциальный самоубийца, либо отмороженный приколист. Ведь опрос ведется хоть и анонимно, но публично.

Но это общие соображения. А с точки зрения методологии социологического академического исследования методика экзит-пола не выдерживает никакой критики. Во-первых, опрос получается не репрезентативным, то есть состав опрошенных не отражает генеральной совокупности. На Украине как-то было опрошено 20 000 избирателей. Но может ли адекватно отображать мнение более чем 30-миллионного электората опрос 0,0005% от их количества?

Во-вторых, "подработать" данные экзит-пола гораздо проще, чем результаты собственно выборов. И безопаснее. Ответы анонимные, контроля нет, ответственности за искажение нет. Что стоит нескольким анкетерам отработать одного и того же респондента? Того, чей ответ удовлетворяет заказу, стоящему перед анкетерами? Такой метод в проведении экзит-пола, кстати, называется "карусель".

В общем, данные экзит-пола могут только приниматься к сведению, реальной ценности в избирательном процессе они иметь не могут и не должны. И ссылаться на мировой опыт соответствия данных экзит-полов результатам выборов не стоит: по экзит-полам 2000 года в США победить должен был Гор, а не Буш.

Экзит-пол, как и любая палка, имеет два конца. В странах с устоявшейся демократической традицией эта методика используется для того, чтобы быстрее узнать результаты голосования, в странах с развивающейся демократией - как инструмент контроля за честностью выборов. Но, с другой стороны, экзит-пол в мировой практике выборов давно уже стал использоваться в качестве "черной технологии". Примарские выборы в Кишиневе - блестящее тому подтверждение.

Украинская версия фиаско

Более того, экзит-полы уже стали не только жульническими, но и опасными для стабильности страны. Взять Украину, где тоже грешат страстью к экзит-полам. И их честность и объективность тоже вызывает смутные сомнения. Ведь у многих в памяти ставший уже легендарным "Национальный экзит-пол" во время первого тура президентских выборов 2010 года. Когда фонд "Демократические инициативы", Киевский международный институт социологии (КМИС) и Центр им. Разумкова свели отрыв Януковича от Тимошенко до критических 3,6 процентов, хотя в реальности он составил внушительную цифру в 10,17%. Правда, реальность для Юлии Владимировны - это исполнение ее желаний. Поэтому, не мудрствуя лукаво, она объявила остальные пять экзит-полов первого тура в "купленности", а проводивших их - в "продажности". Хотя их результаты были гораздо ближе к тем, которые, в конечном итоге, были признаны украинским ЦИК.

Только у нас еще хуже. Было время (и нет уверенности, что оно не вернется), когда данным экзит-пола отдавался приоритет окончательной истины. И если они не соответствовали результатам выборов - тем хуже для результатов. Мне вспоминается ночь на 1 октября в киевском отеле Hyatt, где находился штаб БЮТ во время парламентских выборов 2007 года. Тогда Юлия Тимошенко высказалась в том смысле, что если результаты выборов будут значительно отличаться от данных экзит-пола, это будет воспринято ее политической силой как фальсификация выборов.

То есть Тимошенко рассматривала результаты экзит-пола как некий конечный результат. А ведь в условиях, когда будущий результат зависит от считанных процентов, апелляция к любым цифрам, создающим иллюзию конечного результата, есть скрытая форма давления, подготовки общественного мнения к несанкционированным действиям политической силы.

Так что, лучше держаться от экзит-полов подальше: потому что в мировой практике выборов они уже давно стали использоваться не как элемент шоу, а в качестве "черной технологии", когда политическая сила заранее готовит опросы и впоследствии обвиняет избиркомы в подтасовке фактов.

Альтернатива...

Тогда, правда, возникает вопрос: а что вместо экзит-полов? Ведь если независимая сила не будет контролировать выборы, то они окончательно превратятся в келейное распределение властных функций. В настоящее время - только международные наблюдатели. И этот ответ никак не связан с тем, что я сам являюсь наблюдателем в структуре Международной организации наблюдения за выборами СИС-ЕМО.

Естественно, система международного мониторинга выборов - это совсем не идеал. Там существует много своих проблем. Достаточно вспомнить киргизские выборы осени прошлого года. В ЦИК Киргизии работали и БДИПЧ ("Бюро по демократии и правам человека ОБСЕ"), и "Венецианская комиссия" и наблюдатели от ООН. Как высоко они оценивали свою работу: "Подготовлены демократические основы избирательного процесса", "Эти выборы невозможно будет сфальсифицировать", "Обеспечен абсолютный контроль гражданского общества над избирательным процессом". И что? Не успели произвести даже предварительный подсчет, как председатель киргизского ЦИКа заговорил об "ошибках, обусловленных человеческим фактором".

Хотя, причем здесь наблюдатели? Это была, скорее, проблема ЦИК и специфика внутриполитической борьбы. А отчеты мониторинговых миссий, все-таки, дают гражданскому обществу представление о ходе и темных сторонах выборов. В конечном итоге, именно наблюдатели не позволяют выборам окончательно превратиться в некое виртуальное действо. Поскольку они меньше боятся. Ведь их задача - дать оценку и уехать. Значит можно даже и правду иногда сказать: пока прочитают и обидятся - ты уже далеко.

Кроме того, отчеты наблюдателей гораздо труднее использовать в горячке политической борьбы, ведь они только обобщают факты. А не формулируют истину в конечной инстанции, как, например, "Национальный экзит-пол" в сознании Юлии Тимошенко и ее политической силы.

Кроме того, многочисленные и разновекторные наблюдательские миссии, в конечном итоге, создают адекватное представление о произошедшем выборном процессе, поскольку объективность, как обычно, лежит где-то посередине между полярными мнениями. На молдавских выборах разновекторности, к сожалению, не было (я поехал туда, скорее, в частном порядке). Европейские наблюдатели признали выборы состоявшимися и почти справедливыми. Возможно, они и правы. Если не считать того факта, что они "не заметили" политической агитации в день выборов. Потому что по-иному назвать способ обнародования результатов экзит-пола в Кишиневе невозможно.

Так что мониторинг, особенно массовый и разновекторный мониторинг, можно назвать единственной рациональной альтернативой экзит-полу.