В Риге Институт философии и социологии (ИФС) Латвийского университета представил русскую версию сборника статей под общим заголовком "Евреи Латвии и Советская власть 1928 - 1953". Авторами статей выступили латвийские историки Айвар Странга, Эрик Жагарс, Дайна Блейере, Иосиф Штейман, Ирене Шнейдере и Артур Жвинклис. Вступительная статья и заключение принадлежат перу ведущего исследователя ИФС, доктора истории Лео Дрибина. Он же составитель и научный редактор сборника, сообщает корреспондент ИА REGNUM.

Временные рамки исследования определило, с одной стороны, участие Компартии Латвии в парламентских выборах 1928 года, и смерть Иосифа Сталина в 1953 году - с другой. Выход в 2009 году этого сборника на латышском языке стал своего рода ответом на антисемитские высказывания в латвийской прессе и укоренившиеся в массовом сознании мифы о будто бы решающей роли латвийских евреев в сокрушении независимости Латвии и красном терроре, развернувшемся в стране с установлением советской власти, - так обозначил главную идею издания Дрибин (эта идея текстуально утверждена не столько в массовом сознании, сколько в эталонной для государственной пропаганды Латвии книге "История Латвии. ХХ век", вышедшей на государственные средства с предисловием президента Латвии Вайры Вике-Фрейберги и представленной в 2005 году в президентском дворце в Риге. Именно эту книгу президент Латвии и другие должностные лица страны представляли своим иностранным коллегам во время официальных встреч - ИА REGNUM). "Это удар по лживому измышлению, что евреи были врагами, разрушившими Латвийскую республику. Латвию разгромили не евреи", - заявил Дрибин. По словам историка, этот труд опирается на архивные данные: 75% упомянутых в книге фактов извлечены из фондов документохранилищ, причем впервые.

Необходимость русского издания Дрибин объяснил тем интересом, который к этой теме проявляет читающая по-русски общественность Израиля, США, Германии и России. "Принимая решение подготовить русское издание, учли и то, что у нас в Латвии также очень много (35%) тех, кто читает историческую литературу только на русском языке", - отметил ученый.

Презентацией сборника Дрибин воспользовался для того, чтобы указать источники происхождения мифа о еврейской "пятой колонне", вонзившей нож в спину Латвийской республики. По его словам, миф этот родился не в Латвии, а в Берлине весной 1941 года, т.е. еще до того, как гитлеровская Германия вторглась в пределы Советского Союза (правда, в своей вступительной статье к сборнику Дрибин указывает и на местные, т.е. латвийские, источники антисемитских идей и настроений). Тогда же, весной 1941 года, немцы разработали метод и тактику распространения этого мифа, с тем чтобы подготовить население Латвии к превращению Латвии в один из первых полигонов Холокоста. По поручению Йозефа Геббельса продвижение этого мифа осуществляла группа германских пропагандистов под руководством Ханса Эйжена Дреслера. Именно он стоял за изданием пропагандистского комикса "Страшный год" ("Baigais gads"), а указанные на титуле авторы были лишь исполнителями. "Эта литература служила подспорьем Холокоста и одновременно его оправданием", - указал Дрибин.

Однако Геббельс и его министерство не были до конца довольны размахом антисемитской пропаганды на оккупированной территории Советской Прибалтики. Из Берлина поступила директива показать местных евреев как главных адептов американской и английской плутократии. Во исполнение этого указания в местной печати появились сотни публикаций на тему того, что евреи распространяли в Латвии идеи либерализма, демократии и толерантности. Более того, местное подразделение министерства пропаганды Рейха получило предписание пересмотреть всю историю Латвии как национального государства под тем углом зрения, что в 1920-е годы все в свои руки захватили евреи: господствуя в экономике, они за годы независимости получили больше прибыли, чем за предыдущие 200 лет своего проживания на этих землях. Так, некто Теодор Зелтиньш писал в латвийской печати, что вожди государства - Ульманис и Мунтерс - превратили Латвию в придаток англо-американской политики. Рассказав об этом, Дрибин подчеркнул, что антиамериканизм в Латвии распространен и сегодня, и что это большое и опасное заблуждение: "История показывает, что только приверженность западной демократии служит залогом независимости Латвии".

В свою очередь, профессор истории Латвийского университета, один из ключевых авторов книги "История Латвии. ХХ век", один из авторов сборника (его перу принадлежат статьи "Евреи в Коммунистической партии Латвии в годы авторитарного режима Карлиса Ульманиса" и "Оккупация Латвии 17 июня 1940 года и евреи"), Айвар Странга, отметил, что названный труд не просто книга о евреях, а книга о судьбоносных для Латвии событиях, поэтому русское издание было дополнено материалами, которые не станут открытием для широкого читателя, но могут заинтересовать тех, кто мало знаком с латвийской историей. В качестве примера он привел фрагмент телеграммы, которую советское постпредство в Риге направило Сталину и Берии летом 1940 года: "Демонстрантов сопровождают наши танки". "Неправда ли мило?", - улыбнулся профессор.

По его словам, в ходе исследования, был развеян сложившийся в Латвии образ "жида-чекиста": "Нет этого засилья жидов в среде большевиков: 10%, максимум 12% сотрудников ЧК в Латвии были евреями". Другая "страшная правда, но все-таки правда", по словам Странги, состоит в том, что советские танки в июне 1940 года встречали ("увы!") все представленные в Латвии народы ("даже поляки!"). Что касается конкретно евреев, то их "навстречу советским танкам толкнул фактор падения Парижа 14 июня". "Чувство страха перед Гитлером было присуще евреям, рождало у них представление о том, что Сталин был меньшим злом", - подчеркнул историк. "Без сомнения, Сталин был меньшим злом. Злом, но меньшим", - добавил Странга. Его коллега Артур Жвинклис выступил с разоблачением сложившегося, по его мнению, в России мифа о Латвии, как об этнократическом государстве, где национальные меньшинства будто бы влачили жалкое существование. "Но евреи в Латвии имели свои партии и у нас это давно известно, а в России - еще нет", - подчеркнул он просветительское значение своей работы. Одновременно, как бы извиняясь за участие евреев в освободительной войне против гитлеровской Германии, Жвинклис отметил, что в качестве бойцов Красной Армии "евреи могли с оружием в руках защищать себя (и не только себя) и не вина евреев, что их союзником был Сталин". Заверениями в непреходящей лояльности евреев демократической Латвийской Республике пестрит и весь его (в целом довольно слабый) очерк "Евреи в период парламентского строя Латвии (1928-1934)". От имени всех авторов сборника выступила Ирена Шнейдере, написавшая для него статью "Латвийские евреи и советский режим (1944-1953). "История была, есть и будет мифом. Речь идет только о вариациях. Светлого будущего не будет - это утопия. Газеты врали, врут и будут врать. Не будем говорить и о правде - у каждого она своя. Но к своей работе каждый из нас относился честно и потому сборник "Евреи Латвии и Советская власть" - это честная книга, это честная работа", - сказала Шнейдере. ИА REGNUM предлагает ознакомиться с сокращенным переводом рецензии латвийского историка Каспара Зеллиса на первое латышское издание "Евреи Латвии и Советская власть 1928-1953", опубликованной в одном из научных изданий:

"Евреи Латвии и Советская власть 1928-1953. Научное исследование, составленное научным редактором Л. Дрибиным. Рига, институт философии и социологии ЛУ, 2009. 308 стр. (Ethnicity, 1(2), 2010)

Сборник работ семи авторов посвящен евреям Латвии и поворотам и изменениям в их отношениях со сталинским режимом в советские времена. Хронология сборника - период с 1928 по 1953 - эти годы в истории называются "время сталинизма". В латышской истории начало этого периода связано с выборами в 3-й Сейм, когда местные коммунисты впервые участвовали в выборах, что увеличило их авторитет. Авторы сборника сумели найти хронологический поворотный пункт в истории СССР и Латвии.

Лео Дрибин, автор и научный редактор сборника, во введении отмечает место темы в историографии Латвии, обосновывает необходимость исследования. Два фактора показывают необходимость исследования: недостаточное исследование темы и концепция "еврейских большевиков", созданная нацистами и ее место в памяти части нашего общества (стр. 8, 15). Нехватка основанного на источниках исследования отношений евреев и советской власти в Латвии было основой этой предпосылки. Историография, фактически, раскрывала только несколько фрагментов проблематичных групп. Историки в Латвии в последние годы уделяли внимание в основном проблеме Холокоста, забывая об остальных вопросах Сборник заполнит промежуток, касающийся проблемы в историографии Латвии.

В социальном сознании Латвии определенно существует значительный стереотип о евреях как пятой колонне в 1940 г.. Концепция или миф о "еврейских большевиках" не начался в Германии; он начат в России во время гражданской войны реакционной белой гвардией. Позднее эмигранты распространили его в Германии и других странах Европы (Келлог, 2005).

Исследовательская часть сборника начата Артуром Жвинклисом в статье "Евреи во время парламентской республики Латвии в 1928-1934". Автор описывает политические предпочтения и взгляды евреев в демократическое время в Латвии. и делает вывод, что большинство евреев не поддерживали коммунистов, и, так как коммунистическая партия в Латвии не была очень популярной, они не могли иметь большого влияния. Можно возразить против факта, что одна из крупнейших русских газет "Сегодня" названа автором "впечатляющим глашатаем еврейского общественного мнения". Делает ли тот факт, что газета долгое время принадлежала и редактировалась этническими евреями, ее "впечатляющим глашатаем еврейского общественного мнения"? Не следует ли отнести эти утверждения к Rigaesche Rundchau также, так как еврейская социальная и экономическая элита предпочитала германскую среду?

Профессор Айварс Странга в своей статье описывает следующий хронологический период - годы авторитарного режима Улманиса (1934-1940). Он подчеркивает, что ЛКП не влияла серьезно на внутреннюю политику Латвии и нельзя говорить о большом количестве евреев в ЛКП даже в регионах с большим количеством еврейского населения (Странга, стр. 64-65). Вторая статья Странги "Оккупация Латвии 17.06.1940 и евреи" могла бы быть основной статьей в сборнике. Эта статья раскрывает, какой нечестной была нацистская пропаганда, когда они заявляли, что "когда большевики оккупировали Латвию 17.06.1940, толпы евреев приветствовали их розами, даже поцелуями, и выражали свое гостеприимство другими способами (Альбатрос (А. Кродерс), 1941). Анализируя приветствия оккупационной армии в Риге и других частях Латвии, Странга делает вывод, что приветствующих "вели брутальные инстинкты, а не четкая идеология или понимание" и что "евреи не доминировали в толпе приветствующих" (Странга, стр. 106).

В то же время эта статья касается вопроса, который пока достаточно не исследован - отношение населения к советской оккупации, так как проведенные исследования пока раскрыли только отношения латышской политической элиты и советской власти. Таким образом, статья важна для понимания не только истории евреев Латвии, но и истории Латвии в целом.

Статья Дайны Блейере о роли евреев в первый год советской оккупации (1940-1941) продолжает исследовать нацистский миф о "еврейской" советской власти в Латвии. Автор проанализировала еврейский фактор в коммунистической партии, комсомоле, администрации и суде, банках, исполнительных комитетах, прессе и т.д. Анализ построен на большом количестве источников и раскрывает, что пропорция евреев на руководящих позициях была обратно пропорциональна тому, насколько значительной эта сфера считалась властями советского режима, что доказывает, что велась направленная политика, не позволявшая евреям занимать важные позиции (Блейере, стр. 146).

Эрик Жагарс произвел исследование участия евреев в советских военных силах и репрессивных организациях. Этим исследованием он взорвал миф, созданный нацистской пропагандой, что "вся власть в Латвии была в руках КГБ, вооруженной еврейской гвардии и прочей швали, более того, главные палачи и пытальщики были евреи" (Пасторы жидизма в Елгаве, 1941). Анализируя роль евреев в армии, КГБ, милиции и рабочей гвардии, автор подчеркивает нехватку еврейского доминирования в руководящих организациях в советской Латвии в 1940-1941 г.г. и добавляет, что еврейская община, как и другие этнические группы в Латвии, сильно пострадала от наказаний и депортаций, пусть даже евреи и были представлены в карательных органах (Жагарс, стр. 174).

Статья Иосифа Штеймана посвящена судьбе евреев в СССР и Красной Армии во время 2-й мировой войны. Эта статья основана на работах, опубликованных ранее, и не дает вклада в исследование по этой теме. Автор сообщает, что, когда Германия атаковала СССР в 1941 г., евреи надеялись, что Красная Армия "спасет" еврейское население (Штейман, стр. 16). Фактически, уничтожение евреев началось только с операции "Барбаросса" и информация об уничтожении евреев, например, в Литве, не могла достичь Латвии, так как немцы продвигались вперед очень быстро, и еврейские беженцы, сбежавшие из Литвы в Латвию, не могли об этом знать. По моему мнению, идея, что евреи пытались бежать в ССР, чтобы избежать уничтожения, неправильна. До советской оккупации общество в Латвии было хорошо информировано о немецкой расистской анти-еврейской политике, так что объяснение профессора и историка Александры Роловой "мы бежали, чтобы избежать унижения" может быть более точным.

Утверждение автора, что не более 16.000 евреев стали беженцами, нуждается в более детальном обосновании. Так как работа в основном основана на воспоминаниях, она бы выиграла, если бы автор использовал соответствующие методы, чтобы критически оценивать воспоминания, и если бы он проанализировал социальную память евреев Латвии в СССР или Красной Армии во время 2-й мировой войны вместо того, чтобы в основном уделять внимание биографиям интервьюируемых лиц и описаниям, кем они были до войны и после войны.

Исследование Ирены Шнейдере посвящено евреям Латвии с 1944 по 1955 гг. Автор раскрывает послевоенное время под властью Сталина и анализирует место евреев. Эту статью нужно назвать одной из самых важных в сборнике (вместе со статьями Странги и Блейере), так как она раскрывает не только сложные отношения евреев и советского режима в упомянутый период времени, но и дает информацию о возвращении домой евреев Латвии, которые бежали в 1941 г., об иммиграции советских евреев, о евреях, принимавших участие в послевоенной социальной и политической жизни, о попытках эмигрировать и репрессивных мерах против них. Автор подчеркивает, что еврейская община в Латвии не была восстановлена после 2-й мировой войны, и мнения о советской власти сильно различались в зависимости от того, выражены они евреями Латвии или теми, кто приехал из СССР. Вопрос "каковы были отношения евреев Латвии и прибывших из СССР?" возникает при чтении работы Шнейдере. Это мог бы быть хороший материал для отдельного исследования: надеюсь, оно будет проведено в будущем. Сборник является большим шагом вперед не только касательно истории евреев Латвии, но и истории Латвии. Авторы имели дело с очень важным предметом - раскрытие того, что степень сотрудничества евреев с советской властью была такой же маленькой или даже меньше, чем сотрудничество латышей или русских Латвии со сталинским режимом. Концепция исследования была выполнена и миф о чрезмерно активном сотрудничестве евреев с коммунистами взорван.

Мы будем с нетерпением ждать логического продолжения этой работы - исследования или сборника работ о евреях Латвии и советской власти после смерти Сталина и до развала СССР".