Владимир Путин, комментируя очередную "революцию" в Киргизии, выделил основную причину переворота: "Господин Бакиев наступает на те же грабли, что и Акаев". Действительно, пять лет назад, когда ныне бежавший из Бишкека в родовое село президент свергал акаевский режим, делал он это, провозглашая борьбу с авторитаризмом, коррупцией и семейственностью. То есть под тем же лозунгом, что и ныне красуется на знаменах только что победившей "революции", правда, свергнувшей уже самого Бакиева. Следовательно, данный лозунг все еще актуален, раз собирает массы разгневанных людей и позволяет аккумулировать их энергию на свержение власти. Но кто в этом виноват: лозунг или власть?

И вообще, является ли "эффект граблей" сугубо киргизской особенностью или обладает более широким ареалом обитания? Ведь Средняя Азия оттого, что она стала гордо именоваться Центральной, ничуть не выиграла в смысле совершенства представленных в ней политических и социальных систем. То, что раньше в ней было скрыто налетом "советскости", светскости и игрой в европеизацию, нынче, когда она вернулась к "национальным истокам", просто вылезло наружу. И благодаря модернизации и глобализации лишь обрело новый масштаб и новые, вполне современные темпы развития. Отсюда, очевидно, и более короткий жизненный цикл власти. Аскар Акаев находился у руля в три раза дольше, чем Бакиев, но это отнюдь не признак его "мудрости" или гибкости, а всего лишь следствие очередности: на период его сменщика и преследователя, а затем последователя Курманбека Бакиева просто пришлись возросшие обороты социальных процессов. Образно говоря, грабли остались все те же, только бьют они чаще.

На вопрос, кому ждать удара теперь, официального ответа, конечно, не получить, хотя по тем нюансам, с какими киргизские события освещались в СМИ стран-соседей, можно судить о степени озабоченности конкретных государственных лидеров. Не будем проводить детальный сравнительный анализ, скажем только, что там, где живописались кровавые оттенки последней киргизской "революции", там явно присутствует тревога и неуверенность власть имущих. Где же подчеркивались логичность и неизбежность произошедшего - там у властей с уверенностью все в порядке. Впрочем, такие страны не составили, к сожалению, подавляющего большинства.

Отсюда чрезвычайно актуален еще один вывод из киргизских событий: Россия ни в коем случае не будет вмешиваться во внутренние дела тех или иных стран. И поддерживать шатающиеся авторитарные режимы, где бы они ни находились, в далекой Африке или прямо по соседству. Во-первых, потому, что такое вмешательство "в момент события" являлось бы действием постфактум, т.е. опоздавшим и бесполезным; во-вторых, потому что куда эффективнее действовать на упреждение.

И более того, - на формирование. Чем играть в активность запоздало, когда игра уже сделана, и спасать уже пошатнувшуюся политическую элиту, лучше помочь сформироваться такой политической элите, которая вовсе не будет шататься. И при этом станет испытывать благодарность за вовремя оказанную Россией поддержку. Вот тут российскому государству есть в чем - а, главное, где! - совершенствоваться. Но, что еще важнее, есть ради чего это делать. В конце концов, от того, насколько дружественными окажутся для России члены Содружества, зависит и ее судьба.