При всей несхожести постсоветской истории Молдавии и Киргизии, политических систем этих стран, условий их формирования, внешнего окружения, анализ последних событий в Киргизии показывает, что их предпосылки имеют несколько очень схожих системных аналогов и в Молдавии.

Начнем с того, что, во-первых, и Воронин, и Бакиев возглавили далеко не самые благополучные в социально-экономическом и внешнеполитическом плане страны постсоветского пространства. Молдавия постоянно имела и имеет внешнеполитическую угрозу со стороны Румынии, Киргизия - со стороны Узбекистана и Китая. Такая ситуация с внешнеполитическим окружением подразумевает, что руководство республики должно четко определиться со своими внешнеполитическими приоритетами и твердо придерживаться их в дальнейшем.

Во-вторых, и Воронин, и Бакиев, несмотря на формально отличающиеся пути прихода к власти, реально пришли только на одном основании - они предложили людям поверить в то, что при них будет лучше и они не допустят того хаоса, клановости и коррупции, которые были при их предшественниках. Поднимут уровень жизни рядовых избирателей и дадут людям ясное понимание будущих перспектив как в их личной жизни, так и перспектив того государства, в котором они живут.

Особо стоит отметить, что одно из основных внешнеполитических обещаний своим избирателям и Воронина, и Бакиева заключалось в развитии более тесных политических и экономических связей с Россией. Однако затем, под разным соусом (Молдавия - отказ от плана Козака, Киргизия - попытка кинуть Россию с 2-миллиардным кредитом), и Воронин, и Бакиев отказались от своих изначально озвученных внешнеполитических установок и стали играть в так называемую "многовекторность".

Что означает эта так называемая внешнеполитическая "многовекторность" на практике, ясно на примере достаточно многих постсоветских стран: на деле она означает отказ от любых реальных интеграционных схем, когда правящий клан (политическая группа) делают ставку исключительно на удержание себя у власти. В угоду этой цели пересматривается внутригосударственная идеология, все предыдущие внешнеполитические договоренности сдаются в архив, принятые на себя обязательства перечеркиваются, и начинается якобы игра на интересах глобальных игроков, на практике достаточно быстро превращающаяся в банальный шантаж.

Под эту внешнеполитическую "парадигму" подвёрстывается и внутриполитическая - стремительно нарастают клановость в принятии решений, коррупция, политический диалог в стране сворачивается, происходит еще больший разрыв между политиками и приведшим их к власти народом. Система государственного управления замыкается сама в себе и начинает себя (свои интересы) отождествлять с государственными, т.е. общенародными.

В результате проведения такой политики, с учетом тяжелой социально-экономической ситуации в этих странах, буквально в результате нескольких лет, до критических размеров выросла расбалансировка между обещаниями новой власти и реальными потребностями людей.

В-третьих, клановость на уровне государственного управления достаточно быстро привела к росту коррупции во внутриэкономической жизни этих стран: как в Молдавии, так и в Киргизии основными бизнесменами и "смотрящими за бизнесом" стали близкие родственники президентов, которые в своих руках стали сосредотачивать наиболее доходные области бизнеса. Естественно, это также не могло не вызвать ответной достаточно резкой реакции. В результате прихода к власти новых политических сил в Молдавии на допросы в прокуратуру был вызван сын Воронина, а в Киргизии новая власть готова предоставить иммунитет только Бакиеву, но не его родственникам.

Таким образом, политический опыт элит постсоветского пространства в достаточно сжатые сроки пополнился двумя совершенно конкретными юридическими прецедентами привлечения к ответственности родственников бывших лидеров. Вполне вероятно, что к этому перечню может прибавиться и украинская составляющая - бывший премьер-министр Украины уже также начала давать показания в Генпрокуратуре.

Различие в смене власти в Молдавии и Киргизии заключается только в том, что в Молдавии она произошла в результате парламентских выборов, а в Киргизии в ходе очередной народной революции, которая в течение 2-3 дней буквально смела правящую группировку, несмотря на всю внешнюю стабильность режима Бакиева.

Сейчас Бакиев начинает высказывать свои претензии Москве. Но как говорится - кто ж ему доктор? Где он раньше был, когда отказался следовать своим первоначальным заявлениям по военно-политической тематике? Это Акаев смог спокойно осесть в Москве и курить сейчас бамбук, глядя на своего так ничего и не понявшего последователя: американцам бывшие не нужны. Поэтому и не счет возможным Госдеп встречаться с сыном Бакиева, даже несмотря на его министерский статус - предатели никому не интересны, особенно в том случае, если их нельзя использовать повторно.

В этой связи просто интересно, на что рассчитывал тот же коммунист Воронин, который пришел к власти с лозунгами интеграции с Россией, а затем от них отказался и стал выстраивать свою личную маленькую "парламентскую монархию"? - Что он будет жить вечно? Ведь абсолютно понятно, что в отсутствие поддержки какого-либо внешнего глобального игрока он неминуемо проигрывал партию западной группировке. Это было только вопросом времени. Почему речь идет о поддержке? - потому что это подразумевает некоторые обязательства с его стороны. Те же силы, на которые опирался Воронин (Бакиев) или хотел их использовать в игре с Россией, сами просто использовали прожженного партийным опытом Воронина и выкинули на свалку политической истории.

Истории падения режимов Воронина и Бакиева достаточно показательны: и в одном, и во втором случае это падение началось с отказа от тех обещаний, которые были даны своим избирателям, затем произошел внешнеполитический разворот к "многовекторности" на фоне нерешенности серьезных внутриэкономических проблем.