Планы властей Приднестровской Молдавской Республики по организации праздничных мероприятий, приуроченных к 300-летию со дня принятия "конституции гетмана Украины Пилипа Орлика", для ИА REGNUM Новости прокомментировал заведующий кафедрой отечественной истории Института истории государства и права Приднестровского госуниверситета Николай Бабилунга:

Откровенно говоря, я не стал бы чересчур драматизировать это событие, а тем более придавать ему хоть какое-то значение в контексте приднестровско-украинских и приднестровско-российских отношений. Да, мне известно, что, по мнению многих современных украинских историков, первой конституцией в мире стала не британская "Великая хартия вольностей" и прочие подобные акты. И не Декларация независимости Джефферсона, впервые в истории провозгласившая идею суверенитета народа, его право на революцию и равенство абсолютно всех людей перед законом. И не американская, и не французская Конституции. А написанный Орликом в 1710 году в Бендерах документ, известный как "Пакты и конституции законов и вольностей Войска Запорожского".

Как считают наши коллеги на Украине, "краеугольные положения этого уникального документа стали фундаментом основных законов США, Великобритании, Франции и многих других развитых стран". Так и пишут. Черным по белому. Но, в конце концов, в украинских школах сейчас детям рассказывают и не такое - украинцы строили египетские пирамиды, легендарные амазонки были племенем красивых украинских дивчин, Иисус Христос был украинцем (галилеянин, значит, из Галичины) и т.д. Но давайте все же разберемся, кто он, этот самый Филипп Степанович Орлик, чтобы фактом написания какого-то документа 300 лет назад он мог бы как-то воздействовать на отношения нашей республики с Россией и Украиной.

Предки его были богемскими землевладельцами, которые во время Гуситских войн бежали в Польшу и поселились в Кракове. Некоторые из них приобрели землю близ Вильно. Здесь в селе Косути и родился наш герой. Его отец, католик, погиб на берегах Днестра в Хотинской битве 1673 года, сражаясь с турками, а мать, Ирена Малаховская, была из православной семьи. В Вильно Орлик учился у иезуитов, а потом в Киево-Могилянской академии. По окончании учебы работал в духовном суде киевского митрополита, наконец, перебрался в Полтаву и занял скромную должность в гетманской канцелярии. Но его заметили, не могли не заметить в казацкой старшине - столь подобострастные оды и торжественные панегирики он сочинял в честь высокого казацкого начальства. Одну оду юный карьерист посвятил нежинскому полковнику Обидовскому, родственнику Мазепы и зятю генерального писаря Кочубея, а другую посвятил самому Мазепе, да еще и опубликовал у себя на родине в Вильно. А женившись на дочери полтавского полковника Анне Герцик, без лести преданный Орлик и вовсе стал своим среди казацкой старшины. Мазепа назначает его старшим писарем в своей резиденции в Батурине и даже становится крестным отцом его сына. Наконец, Мазепа назначает Орлика в 1706 году генеральным писарем Гетманщины, что приравнивалось к посту канцлера или министра иностранных дел. Орлик становится очень информированным и очень влиятельным человеком. Он был в курсе всех тайных переговоров Мазепы с поляками и шведами об условиях перехода последнего на их сторону. Он сомневался в успехе предпринятого Мазепой дела, но не перечил ему, прилежно исполняя все получаемые распоряжения. Верность Мазепе Орлик сохранил до конца, в отличие, кстати, от своего кумира, который предал в жизни всех, кого только смог и успел. Вообще об Орлике сохранились сведения как о глубоко религиозном и очень образованном человеке, хорошо воспитанном, мягком, сердечном. Даже его крепостные отзывались о нем как о благожелательном и справедливом барине.

После смерти Мазепы в Варнице между оставшейся ему верной старшиной в стане беглецов начались распри за пост гетмана. Поскольку племянник Мазепы Андрей Войнаровский, отказался быть избранным в гетманы - ему было достаточно довольствоваться вывезенными Мазепой несметными сокровищами, выбор пал на Орлика, который, впрочем, без особой охоты соглашался взваливать на себя бремя гетмана в изгнании. И даже обставил свое согласие рядом условий: Войнаровский должен был выделить из мазепинских сокровищ 3000 золотых дукатов на содержание его правительства в изгнании, а шведский король должен был дать торжественное обещание, что не успокоится до тех пор, пока "московское ярмо не будет снято с Украины и страна вернется к своим давним вольностям". В мае 1710 года Карл XII издал соответствующий указ. А за месяц до этого Орлик представил своим выборщикам - казацкой старшине - эту самую "Бендерскую конституцию", которую старшина должна была признать, иначе он не соглашался стать гетманом.

Этот документ, составленный Орликом, не содержал никаких особых новшеств и полностью базировался на хорошо знакомых украинцам образцах соглашений между польской шляхтой и выбираемыми ею королями. Вот и все, ничего более! Вся "Конституция" состояла из 16 статей, которые правительство в изгнании собиралось осуществить после предполагаемого и желаемого разгрома петровской России и возвращения изгнанников на родину. Сделав обзор истории украинских казаков, когда-то могущественного народа, притесняемого Польшей и Москвой, документ провозглашал в 1-й статье, что господствующей религией на Украине должно быть православие, и никакая другая вера, особенно иудаизм, не допускается. 2-я статья провозглашала Украину государством, граничащим с Польшей и Россией, а 3-я статья требовала установления союза с Крымским ханством. В 4-й и 5-й статьях указывалось на необходимость выведения русских войск с Нижнего Днепра. Содержание 6-й - 9-й статей ограничивало власть гетмана и расширяло права старшины. В частности, все важнейшие решения гетман был обязан согласовывать на советах с генеральной старшиной. Гетман должен был опираться в государственных делах на специальных чиновников, а не личных слуг. Гетманы не должны были путать войсковую казну и собственные доходы. Гетман должен был жить строго на доходы со своих имений и не лезть хозяйской рукой в государственную казну. Наконец, последние шесть статей (с 10 по 16) запрещали старшине покупать выборные должности, освобождали от налогов семьи казаков, ушедших в поход, уменьшали налоги для малоимущих слоев, а также гарантировали права городских мещан.

В целом, написанный Орликом документ оставляет двойственное впечатление. С одной стороны, он как бы наполнен благими пожеланиями и намерениями, весьма похвальными с точки зрения просвещения и здравого смысла. С другой стороны он ничем не отличается от подобных прожектов, которые обычно пишут в изгнании провалившиеся и битые политики, изгнанные со своей родины и мало кому интересные за ее рубежами. Документ этот не имел и не мог иметь под собой хоть мало-мальски реальной почвы, он лишь комичным образом подчеркивал бессилие и полную никчемность кучки изгнанников, тужившихся подняться до фигур европейского значения. Что и показали все последующие события. Движимый фанатичной ненавистью к России, Орлик сумел привлечь на свою сторону крымчаков и в конце января 1711 года двинул пестрое польско-татарско-мазепинское воинство на Правобережную Украину. Однако местное казацкое население восприняло его поход как очередное татарское нашествие, восстало, и поход с треском провалился. Затем шведский король в 1714 году покинул Бендеры, и Орлик отправился с ним странствовать по Европе, превратившись в бессильного и преследуемого несчастного скитальца.

В Швеции Орлик получал от Карла 13000 талеров ежегодного содержания, а после гибели короля мазепинцы бросились искать очередных спонсоров. Но желающих приютить битых и обанкротившихся "патриотов" находилось все меньше. Укрывшись в Польше у своих дальних чешских родственников, Орлик стал призывать польского короля к беспощадной войне против России. Тогда агенты Петра начали охоту на мазепинцев. Орлик отдает своего сына под чужим именем на военную службу в Саксонию, а сам укрывается в Османской империи, пытаясь настроить Османскую Порту и Бахчисарай на войну против ненавистной ему России.

Однако, когда эта война в 1734 году действительно случилась, Орлик был поражен, что запорожцы не пожелали воевать на стороне турок и татар против христианских братьев. А когда эта война закончилась в 1739 году подписанием мира между Россией и Турцией, султан выгнал вообще Орлика из Стамбула. Ему было приказано убраться подальше с глаз долой в столицу Молдавского княжества Яссы, где правили греки-фанариоты, и где он прожил в разочаровании и безвестности несколько последних месяцев своей жизни.

Вот, что надо было бы знать, чтобы правильно быть понятым. И, прежде всего, является ли Орлик такой исторической фигурой, которой обычно гордятся народы и которые в их памяти живут в веках? На мой взгляд, вряд ли. Да, собственно, имя Филиппа Орлика до недавнего времени было известно немногим историкам, специалистам по вопросам данной эпохи. Лишь в последние десятилетия, особенно во времена "помаранчевого" президента Ющенко имя Орлика вдруг воссияло как знамя мученика и борца против "ига москалей". Ну и что ж здесь такого? Народы и политики сами выбирают себе героев и кумиров, причем выбор тех и других часто не совпадает. Народ никогда не станет возвеличивать Иуду или поклоняться сатане. Но вокруг нас живет ведь какое-то количество людей именно с таким, можно сказать, отклонением от общепринятых стандартов поведения. Наверное, и эти люди в рамках закона имеют право на свое миропонимание и мироощущение. Другое дело, надо ли государству поддерживать и спонсировать подобные "отклонения", а тем более - пропагандировать и тиражировать деяния неудачников, проигравшихся вчистую авантюристов, битых политиков, презираемых собственным народом и даже его врагами? Думаю, что не надо. Вакханалия с именами, подобными Бандере, Шухевичу, Мазепе, Орлику и прочим антигероям, вознесенным недавней властью на Олимп национальной истории, очень скоро пройдет и в самой Украине тоже. Я не уверен, что нам стоит подключаться к этой кампании, тем более с таким опозданием. С другой стороны, "Бендерская конституция" Орлика - это как-никак частичка истории братской нам Украины. И ничего нет зазорного в том, чтобы так или иначе отметить ее. Тем более что она как бы напрямую связывает нас. Ведь это и частичка нашей приднестровской истории тоже. А как писал наш великий Александр Сергеевич Пушкин - уважение к прошлому это то, что отличает цивилизацию от дикости. Так, что давайте, друзья, не будем раздувать из искры пламя. Будем уважать прошлое, каким бы оно ни было! Я не думаю, что России может понравиться чествование где бы то ни было каких-то антироссийски настроенных персонажей истории, а тем более каких-то патологических русофобов-неудачников и политических банкротов. Но мне кажется, что Россия сейчас настолько занята своими насущными проблемами, что ей нет никакого дела до того, отметят в Бендерах 300-летие никому не нужной "конституции", не сыгравшей никакой роли в истории украинцев или любого другого народа, или не отметят. На наших отношениях с Россией это не скажется никоим образом.

То же можно сказать и об Украине. Возможно, там кому-то и понравится этот наш "праздник". Но не более того. Украина не снимет по этому поводу таможенную блокаду (В соответствии с молдавско-украинским межправительственным соглашением, 3 марта 2006 года были введены новые правила прохождения грузов через молдавско-украинскую границу. Украинские таможенные посты, находящиеся на границе Украины и Приднестровья, согласно постановлению кабинета министров Украины № 112-Р, прекратили пропускать грузы, оформленные приднестровской таможней. Вечером 4 марта 2006 года грузовое и пассажирское железнодорожное движение через Приднестровье было полностью остановлено. Таким образом, украинская сторона стала пропускать приднестровские грузы только в том случае, если они оформлены молдавской таможней - прим. ИА REGNUM Новости). Нечего и надеяться. Конституции и интересы действительно сильных и серьезных современных государств играют для руководства Украины несопоставимо более важную роль, чем эта порядком забытая страница трехвековой давности, называемая "Бендерская конституция" Орлика.