Скандал вокруг смены руководителя Управления Федеральной налоговой службы по Дагестану продолжается. После встречи президента Дагестана Муху Алиева с президентом РФ Дмитрием Медведевым 10 февраля, появилась неофициальная информация о том, что Владимир Радченко, против назначения которого в Махачкале проходили массовые акции, кое-кем названные "лезгинским восстанием", работать в Дагестане не будет. В отсутствие официальной информации от федеральных властей, источники, близкие к руководству Дагестана, называют произошедшее победой президента республики. По просьбе ИА REGNUM о своем видении ситуации рассказал эксперт по Северному Кавказу, главный редактор ИА "РосФинКом" Константин Казенин:

Прежде всего надо сказать, что кавычки вокруг слов "лезгинское восстание" должны быть большими и жирными. Неужели рядовому жителю Дагестана лезгинской национальности, находящемуся в здравом уме и твердой памяти, не все равно, какой "пятый пункт" у главного налоговика - причем даже не в его родном городе или районе, а в целой республике? В такое может поверить только очень уж наивный потребитель кавказской экзотики. Кроме того, лезгины чудесным образом обнаруживаются и среди тех влиятельных персон, которые, как считается в Дагестане, поддерживали привоз в республику господина Радченко. И, наконец, среди публичных деятелей, проявивших себя в этом конфликте, нет ни одного, кто хоть как-то претендовал бы именно на роль национального лидера лезгин. Так что даже в версию реального шантажа федеральных властей выдуманным национальным взрывом верится с большим трудом.

Действительные же последствия событий, развернувшихся вокруг Управления ФНС по Дагестану, чем бы эти события ни завершились, можно свести к следующему.

Первое. Подтвердилось, что нынешнему руководству Дагестана за три года работы не удалось обновить состав людей, влияющих на все экономически значимые решения в республике. "Альянсы" и группы потеряли былую стабильность, в каждом новом вопросе коалиции теперь могут выглядеть по-разному. Но неизменен список тех, кто при делах. Дела разнообразны: наряду с контролем за налогоплательщиками, это, по недавнему опыту, газоснабжение, электроэнергетика и прочее. Прослойка тех, кто видит во всем этом часть своего бизнеса, в Дагестане упруга и непроницаема. Ее не смогли в последние годы видоизменить ни невнятные назначенцы на министерские посты, ни бизнесмены дагестанского происхождения, рекрутированные руководством республики из других регионов Юга России.

Второе. Дагестанская традиция достижения "маслихата" (согласия) путем открытых, публичных переговоров заинтересованных сторон трансформировалась в односторонние выступления у зданий ведомств, куда назначили "неправильного" человека. По сравнению с 1990-ми гг. все, действительно, очень спокойно, культурно и эффективно: тогда, чтобы повлиять на кадровые решения республиканского и федерального руководства, в Дагестане потребовалось однажды захватить целое здание правительства. Теперь это решается менее затратными путями.

Третье. Силовые структуры не являются ни защитой от такого решения кадровых вопросов, ни, как правило, даже стороной в них. Так что основательно уменьшается подогревавшаяся в СМИ актуальность взаимоотношений президента Дагестана и назначенного задолго до него главы республиканского МВД. Как, впрочем, уменьшается и актуальность вопроса о политическом будущем Муху Алиева: сам его пост в свете последних событий приобретает некоторый налет декоративности.